Из «Свистка». Николай Добролюбов
остальную же треть, то есть более чем на 2 1/2 миллиона рублей, г. Кокорев взял на себя и на своих знакомых – единственно по необходимости, чтобы предприятие могло состояться. Если так, то позволительно усомниться в основательности восторгов, с которыми в декабре 1858 года гг. Кокорев и Погодин отзывались об успешном расходе акций: ясно, что все дело устроено было единственно пособием г. Кокорева, который одушевлен был в этом случае, как и всегда, любовью к делу, к национальной пользе предприятия, а никак не расчетами собственных выгод. Недаром же его и директором выбирали и почетным членом правления избрали!
Но всегда найдутся люди, готовые перетолковать самое бескорыстное дело в дурную сторону. Так и здесь нашлись господа, утверждавшие, что акции шли вовсе не так плохо и что заботливость г. Кокорева об устройстве дела была уже слишком предупредительна. Поэтому, по собственным словам гласнолюбивого г. Кокорева, «многие укоряли его за то, что он оставил за собой много акций и даже видели в этом действие, лишавшее других возможности получить акции». Но давно уже известно, что г. Кокорев все побеждает своим великодушием; на эти укоры (раздававшиеся, вероятно, в конце 1858 и в начале 1859 года) он торжественно отвечал в 21 № «Русского вестника», вышедшем 29 ноября 1859 года (то есть когда уже видно стало, что дело ведется очень плохо, и когда акции стали обещать явный убыток). Отвечал он следующим аргументом: «Я уже сказал, что такую громаду акций я оставил за собой по необходимости, и действительность этого могу подтвердить тем, что я готов половину из них передать желающим, когда угодно». Объявление это при всем своем великодушии могло показаться несколько поздним, и потому г. Кокорев удостоил даже войти в объяснение о том, что «теперь (в конце ноября 1859 года) акции интереснее, чем год тому назад, ибо предприятие уже приблизилось к открытию дороги, а с первым свистком на ней (не о нашем ли «Свистке» думал г. Кокорев?) употребленный на акции капитал будет приносить уже сбор денег…» Из всего этого, очевидно, следовало, что ежели В. А. Кокорев и решается продавать свои акции, то единственно по гуманности своей натуры, по состраданию к меньшим братьям (по карману, кто-то выразился), которым тоже хочет предоставить участие в выгодах, приходящихся на долю его, г. Кокорева!..
Последствия не оправдали гуманных надежд г. Кокорева: с начала нынешнего года акции быстро падали и теперь публикуются 75 рублей ниже пари; но и за эту цену никто не берет их. Дошло до того, что в общем собрании общества, бывшем в конце апреля, положено ограничить цену акций вместо предположенных 500 только четырьмястами рублей («С.-Петербургские ведомости», № 95){73}, и все-таки владельцы акций не знают, куда деваться с ними{74}. Но этих позднейших фактов, конечно, не предвидел г. Кокорев: иначе он, вероятно, не стал бы предлагать так любезно свое великодушие, которое, может быть, и увлекло кого-нибудь и обошлось недешево тому, кто имел неблагоразумие им воспользоваться… Это одна сторона гуманности и гласнолюбия
Эти сведения приведены в «Биржевой и акционерной хронике» (
К концу 1860 г. акции Волжско-Донской дороги упали уже до 140 руб. ниже пари (Саратовские губернские ведомости, 1860, № 46, 12 ноября, с. 390).