Седьмая жертва. Александра Маринина
я могу тебе твердо пообещать. Скорее всего ты оттуда вообще не выйдешь. Либо тебя на зоне опустят, что вероятнее всего, либо вообще прибьют, либо ты попытаешься дать сдачи и получишь новый срок. А потом еще один, и еще один. Другие осужденные если уж решат тебя не убивать, то сделают все возможное, чтобы ты на свободу никогда не вышел. Они это очень лихо умеют делать, там на такой случай целая наука разработана, как зеков провоцировать, а потом под суд отдавать за новое преступление. Усвоил? Тогда перейдем к следующему эпизоду…
Разумеется, воспитательного воздействия ее откровения не оказали, Горшков только больше обозлился, но Татьяна была рада, что сказала ему то, что сказала. Ей стало легче.
Доведя предварительное следствие до конца и составив обвинительное заключение, она с удовольствием наблюдала за Горшковым, пока тот читал длинный, многостраничный документ. Читал он медленно, но не оттого, что вдумчиво. Он просто плохо читал.
– Ладно, – с угрозой произнес обвиняемый, швыряя на стол бумаги, – ты у меня еще поплатишься, сволочь. Что дадут – отсижу, а потом мы с тобой встретимся, Татьяна Григорьевна. Может быть, мне повезет на суде, и тогда мы встретимся с тобой совсем скоро. Так что жди меня, любимая, и я вернусь. Помыться не забудь, я грязнуль не люблю.
На суде Горшкову не повезло, по совокупности преступлений ему дали семь лет. Слова Татьяны оказались пророческими, в колонии ему снова не повезло, ибо самый авторитетный в отряде осужденный имел личный и весьма острый зуб на всех насильников и развратников. В попытках защититься и постоять за себя Горшков нанес кому-то увечья и получил новый срок.
– Я сделала запрос, – безнадежным голосом сообщила Татьяна, – Горшков Александр Петрович, шестьдесят девятого года рождения, освободился из мест лишения свободы в мае этого года. Из колонии направился якобы в Тверскую область, но туда не прибыл. Местонахождение его неизвестно.
В кабинете повисла тишина. Настя и Коротков сочувственно смотрели на Татьяну, Миша Доценко уставился в лежащий на столе листок с ответом на запрос. Тверская область граничит с Московской, совсем близко.
– Татьяна Григорьевна, – спросил он, по обыкновению называя ее по имени-отчеству, – а этот Горшков похож на убийцу? Мне всегда казалось, что половой психопат – это одно, а человек, который убивает, – это немножко другое. Разные типы личности.
– Брось ты, Михаил, – махнул рукой Коротков, – похож – не похож… Это все наши кабинетные измышления. И потом, ты по своей интеллигентской манере называешь его половым психопатом, а я со всей большевистской прямотой назову его сексуальным маньяком и буду прав. А когда человек маньяк, то это надолго. На всю, можно сказать, оставшуюся жизнь. И проявляться его мания может в чем угодно. Разве не так? Ну скажи, Ася, я прав?
– Не знаю, – покачала головой Настя. – Это надо у специалистов спрашивать.
– Да при чем тут специалисты? – продолжал горячиться Юрий. – Разве мало мы знаем сексуальных маньяков-убийц?