Т@йва: Диалоги о Японии. Александр Куланов
href="#i_011.jpg"/>
На улицах Симоды
– А как появилась японская тема?
– Японская тема появилась у отца. Он всю жизнь, с тех пор как начал писать очерки о строителях Комсомольска-на-Амуре, а отец был одним из них, исследовал историю проникновения России в те края. В 1952 году он получил Госпремию за роман «Амур-батюшка». Это книга о том, как русские мирно осваивали Дальний Восток. Именно тогда возникла фигура капитана Невельского, и чуть позже появилось одноимённое произведение. Невельской был участником войны 1854–1855 годов, когда на Камчатке столкнулись интересы России, Англии и Франции. Как раз в это время Путятин заключал мирный договор с Японией. Отец очень увлёкся этим вопросом и при поддержке тогдашнего секретаря ЦК КПСС Демичева даже ездил в Японию для сбора материала. Демичев, кстати, потом помог и мне. Когда-то люди от него нашли меня – инженера МАИ, занимавшегося самодеятельностью, и попросили написать пьесу по «Амуру-батюшке». Я создал своё первое сценическое произведение, и пьеса пошла в Сибири, а я году в 1981-82 получил за это грамоту Министерства культуры.
– Она печаталась где-нибудь?
– Нет. В современном мире, когда нужны наркотики, гонки, проститутки, я даже не пытаюсь её никуда предлагать. Не время сейчас. Обыватели не хотят этого. Хотя пьеса шла в Комсомольске-на-Амуре, на конкурсе сибирских театров даже заняла какое-то призовое место и я был «отмечен Доской почёта».
Но вернёмся к отцу. Тогда, году в 70-м, он начал серию романов и продолжал её до самой смерти. Дело в том, что история «Дианы» и «Хэды» не заканчивалась с отплытием русских моряков из Японии. Часть из них попала в плен к англичанам и была отправлена в Гонконг, где начинались тогда опиумные войны и откуда исходила агрессия Британии на Дальнем Востоке. Всё это очень тесно переплеталось с темой Владивостока, роман о котором отец так и не закончил. Может быть, когда-нибудь его закончу я, но пока я не готов к этому. Я знаю, мне отец рассказывал, что он там хотел видеть, и, если я буду заканчивать (под двумя именами, разумеется), то я обязательно буду писать о возрождении достоинства и чести российского человека. Сегодня это важно.
– Отец просил вас при жизни завершить его японскую тему?
– Нет. Он говорил, правда, что вот если я не успею, то, может быть, ты завершишь. Но это было лет за 10 до смерти, а снятый фильм – это продолжение его работы. Всё то, что я показал в картине, было сделано им ещё при жизни. Там не было ничего нового. Я хотел снять несложный фильм по японским событиям, некий «ликбез». Отец боялся, что эту тему у него вырвут другие, что дело попадёт в нечистые руки и слепят из него халтуру в американском стиле про то, как наши «открывали» Японию. Хорошо, наверное, что мне удалось создать этот фильм, потому что, какие бы ни были переделки в будущем, какие бы версии ни выдвигались дельцами и коммерсантами, уже есть снятая документальная, хотя и основанная на художественном произведении, версия. Я был в Японии очень недолго и поэтому особенно благодарен людям, которые