Пограничные полномочия. Надежда Верещагина
тревоги наконец умолкает.
«Пограничная зона Содружества населённых планет. В случае отсутствия идентификатора сообщите координаты точки отправления. В случае вашего отказа от контакта мы активируем оружие».
Никакого ответа. Только медленно надвигающаяся безмолвная махина на всех способных к трансляции изображений поверхностях в этой комнате… Мизинец застывшей над панелью управления руки сводит судорогой. Добавляю к стандартному пакету информации перевод на все остальные имеющиеся в базе инопланетные языки и символьные системы.
И высылаю на перехват автопилотируемый крейсер. Правда, если придётся пустить его в дело, у меня останется не так много шансов…
Результат сканирования: корабль оснащён системой связи, способной принимать все мои сигналы. Кстати, без понятия, не фальшивый ли это ответ, заложенный в программу для спокойствия оператора, но тем не менее…
«Кто вы и откуда? Отвечайте, иначе я открою огонь».
Две минуты четыре секунды… Тишина в эфире. А если они смогут смыться быстрее?
Я знаю, что Том проигнорировал приказ и торчит сейчас у меня за спиной. И даже представляю, что именно он хочет сказать – «не испытывай судьбу».
Я и не испытываю – запускаю обратный отсчёт от десяти, отправив последний набор дублирующих сообщений.
А по его окончании – атакую визитёров одновременно изо всех основных огневых точек системы. Корабль разносит подчистую, превращая в гигантское облако космической пыли. Некоторое время с первобытным удовлетворением рассматриваю результат, а потом отзываю крейсер, поворачиваюсь в кресле и спрашиваю:
– Может быть, оладьи с… допустим, клубничным джемом? Для разнообразия. Хрен я сейчас смогу уснуть.
– Замечательно! Ну… про оладьи. Я-то думал, ты философствовать сейчас начнёшь…
– Почему это?
– Ты землянин…
– Ты же сам сказал, мы не пацифисты – значит, по твоей логике, получается, рефлексирующие милитаристы?
– Эм… да.
Ну да… Должно быть, со стороны-то виднее…
Автокухня сегодня гораздо более сговорчива, и у меня со второго раза получается заставить её выдать желаемое. И даже кофе.
– На Тулисии этот напиток запрещён, – заявляет Том, степенно забирая у меня чашку.
– И?..
– И – он приведёт меня в изменённое состояние сознания, – с будничной интонацией объясняет он, делая огромный глоток.
– А, ну… отлично. Чувствуй себя как дома… То есть… ну, наоборот…
Молча расправляясь с оладьями и одновременно выискивая на его физиономии признаки какого-то рода опьянения (ничего, кроме лукавой полуулыбки – но, похоже, это базовый режим работы), решаю спросить:
– Так что ты хотел сказать, когда я был занят?..
– А… – он как будто колеблется, стоит ли сообщать, и доброжелательное выражение чуть ли не впервые бесследно его покидает. – Это был корабль расы двадцать шесть.
– Твою