Перстень без камня. Анна Китаева
И подумай о том, что завтра уже будет тепло. Глинтвейн, грог?
– Я не доживу, – буркнул королевский почтальон, но в придвинутое Дрейком кресло сел. – Грог. Или просто темного рома налейте.
– Что интересного ты хотел поведать королю?
Йемителми строго посмотрел на Дрейка. Тот скроил простодушную физиономию.
– Ничего такого, о чем можно трепаться в кабачке, – язвительно сообщил почтальон. – Но зато вы могли бы рассказать мне пару сплетен. Э?
– Говорят, завтра будет карнавал, – невозмутимо сообщил Дрейк. – Поговаривают также, что король вставит камень в свой перстень и мировое магическое поле накроет острова. А еще ходят слухи, что солнце светит и вода мокрая. Слушай, Йеми, тебе не надоело? Мы который год знакомы, четвертый? Пора уже прекратить попытки. Если б мы хотели к тебе на службу, ты бы нас давно завербовал.
– Привычка, – ухмыльнулся южанин.
Майзен принес три кружки грога, над которыми поднимался ароматный пар.
– За короля!
Мужчины выпили.
– Неприятности, Йем? – спросил Майзен.
– Да нет, – южанин откинулся в кресле и протянул ноги к огню. – Были бы неприятности, я б тут не сидел. Так, мелочи… как обычно.
Королевский почтальон лукавил. Но Дрейк и Майзен никак не могли его в этом уличить.
Тюрьма – это не обязательно стены. Самые надежные узилища – те, где стен нет.
Ссыльных магов на Тюремном острове стерегла вода.
Два человека, скованные тяжелой цепью с подвешенным к ней тяжеленным ядром, плавают плохо и недалеко. Два скованных подобным образом мага, разумеется, нашли бы не один способ сперва избавиться от цепи, а потом уже и с водной преградой разобраться. Скажем, уплыть, обернувшись дельфином. Или улететь, перекинувшись чайкой. Да хоть бы и парусник себе призвать! Это уже зависело бы от сил мага, его умений и личных предпочтений. Но в том-то и дело, что ссыльные маги – это не маги. Просто обычные люди, к тому же несчастные и во многом беспомощные.
Главным тюремщиком на архипелаге было отсутствие магии.
К этому невозможно привыкнуть. Тот, кто с самого детства, осознавая мир, ощутил себя магом; кто тратил все свое время и силы, совершенствуясь в магическом искусстве; кто сделался сильнейшим из сильных и возжелал большего – а маги без амбиций на каторгу обычно не попадали, – лишившись доминанты своей жизни, чувствовал себя уничтоженным. Маги затруднялись подобрать сравнение этому ужасу. Дышать без воздуха? Взлететь с подрезанными крыльями? Жить без магии – смерти подобно… а может быть, и хуже смерти. Лишь надежда все-таки выбраться с Тюремного острова давала ссыльным силы терпеть зияющую пустоту внутри. Пустоту и бессилие.
Отсутствие магии на архипелаге и вода, окружающая остров, делали избыточными строгости режима. За исключением дней смены сезонов, каторжанам позволялось свободно передвигаться по Тюремному. Свободно затаскивать чугунное ядро на скалы и свободно спускаться… прогуливаться, так сказать. Разумеется, в свободное время, то есть после выполнения хозяйственных