Сектант. Константин Костинов
тебе работу, само может сидеть в мягком кресле и болтать по телефону с Кисонькой или Пусиком, а Никитич пашет наравне с тобой, а точнее (если быть честным с собой) – выполняет большую часть работы. Пришлось разваливать свежеуложенные копны и таскать их к месту, предназначенному для установки стога.
Если уж копны не были простыми кучами, то стог, высотой метров в пять, был далеко не примитивной конструкцией. Огромный шест, вкопанный в землю, назывался стожаром, вокруг него следовало укладывать по спирали сено, уминая каждый пласт с перекрытием (примерно как в копне) до тех пор, пока сенной круг не достигнет диаметра, достаточного, по мнению руководителя, для того, чтобы крикнуть: «Хорош!» После этого сено нужно утоптать и укладывать сверху новый слой, точно так же по спирали и с перекрытием, и утаптывая ногами. Уминанием занимался Сергей (после того как все копны были перетащены и образовали огромный шуршащий вал вокруг стожара), вспоминавший при этом анекдот: «В специальную коробку для яиц помещается двадцать штук. А если их уминать ногами, то поместится в десять раз больше». На третьем слое Никитич перестал укладывать пласты сена, и Сергею пришлось самому подхватывать и класть их на место, что и с двумя-то глазами непросто, а уж с одним… На шестом слое Сергей поднялся метра на два, и Никитичу пришлось закидывать сено с уханьем, не столько от тяжести, сколько предупреждая Сергея, чтобы не напоролся на вилы, которые хоть и были деревянными, а получить их в ногу неприятно. В конце концов, под чутким руководством Никитича, стог гордо встал посреди покоса, проглотив все окрестные копны. Был он немного вытянутый вверх, кривоватый и лохматый, но Никитич принял и таким. Сергей к вечеру еле стоял на ногах, руки просто отваливались, а запах сена вызывал тошноту…
На следующий день действительно полил дождь. Такой, что ни о каком выходе наружу не могло быть и речи. У Сергея приоткрылся глаз, а руки и ноги покрылись черной синевой и болели, как пропущенные через мясорубку.
Никитичу дождь был нипочем. Осмотрев глаз Сергея, он хмыкнул что-то одобрительное, нарезал задач, натянул брезентовый плащ с острым капюшоном, делавшим его похожим на монаха, и удалился в водяную даль по своим таинственным делам. На Сергея же он повесил одну веселую работенку, видимо, исповедуя принцип «Батрак всегда должен быть занят делом. Иначе для чего он нужен?». Правда, заделье оказалось не напряжным.
Сергей стоял в сараюшке, в которой хранились пасечные принадлежности: медогонка, воскотопка, разнообразные кривые и прямые ножи и другие хитрые приспособы, каждая из которых имела свое предназначение. Перед ним стоял стол, солидный, из толстенных досок и брусьев. На стол из малюсенького застекленного окошка падал пасмурный, серый свет. Перед Сергеем лежала его работа на сегодняшний день.
Стопка светло-желтых листов вощины, то есть листов пчелиного воска, приятно пахнущих медом и немного церковью. Моток веревки. Ровная, гладкая доска. Острый нож. Вот и все, что нужно для организации ма-аленькой свечной мастерской.
В