Уйти и не вернуться. Чингиз Абдуллаев
отказывается от силового решения вопроса.
По предложению Политбюро ЦК КПСС в Польше убирают чересчур мягкого, нерешительного Станислава Каня и на его место выдвигают генерала Войцеха Ярузельского, бывшего министра национальной обороны, уже ставшего к тому времени Председателем Совета Министров страны.
К ноябрю в руках Ярузельского – все высшие посты в партии и правительстве. Этому генералу, немного напоминающему другого, чилийского, генерала, также ставшего диктатором, постоянно появляющемуся в черных очках, советские руководители доверяют гораздо больше.
Вопрос стоит однозначно: или Ярузельский вводит военное положение в стране, или в Польшу с трех сторон вторгаются войска стран Варшавского Договора. Третьего не дано.
Нужно отметить, что, в отличие от Афганистана, по Польше у Андропова имелось гораздо больше информации. Страна была буквально нашпигована секретными агентами и информаторами КГБ. В самом КГБ, безусловно, обращают внимание на тот факт, что большинство руководителей «Солидарности» – лица, не подходящие по пятому пункту. Евреи Мойзеш Финкельштейн, Яцек Курень, Адам Михник становятся прекрасными раздражителями для руководства КГБ и КПСС, вполне вписываясь в теорию всемирного сионистского заговора.
Разумеется, сам Андропов эти бредни не разделяет. Он достаточно умен, чтобы не доверять подобным измышлениям. Не изученный до сих пор феномен этого человека, сочетавшего в себе изумительную жестокость и непонятное мягкосердечие, трудно объясним.
Юрий Андропов был, безусловно, выдающимся политиком.
В отличие от многих коллег из Политбюро он прекрасно знал обстановку в стране и во всем мире. Осознавая, какие проблемы стоят перед обществом, Андропов делал все, чтобы как-то изменять, трансформировать общество, не меняя самого базиса.
Позднее многих членов Политбюро будут называть просто фарисеями, закрывающими глаза на реальную жизнь.
Эти утверждения далеки от истины. И Брежнев, и Андропов, и их коллеги по Политбюро, во всяком случае наиболее заметные – Суслов, Косыгин, Громыко, Устинов, Черненко, Пельше, – искренне верили в тот путь, который избрала страна в октябре семнадцатого.
Трудно представить «перестроившихся» Суслова или Устинова, уже в наши дни говорящих о преимуществах капитализма.
Будучи коммунистами, они считали, что это единственно правильный и верный путь для народов всех стран. Можно не соглашаться с их идеалами, но нельзя делать из них фарисеев. И вводя войска в Афганистан, и продолжая свою политику в Польше, они заботились прежде всего о процветании самой империи и защите своих социалистических идеалов. Можно не принимать их взглядов, но понять мотивы, руководившие ими, необходимо.
Как необходимо понимать и мотивы консерваторов Рейгана – Тэтчер, столь последовательно борющихся против ложных и опасных, на их взгляд, идей.
Мир, разделенный идеологическим противостоянием на два лагеря, имел свою палитру красок и свои