Круги по воде. Записки провинциала. Иванн Черняев
Лаврентьева предлагает приступать к ознакомлению с авторами и к обсуждениям. Она интересуется:
– Добровольцы есть?
– Есть, – выкрикивает белокурая девушка Анна Лукашева из Енакиева и бесстрашно выходит в центр аудитории и начинает читать стихи для детей. Сама Аня – девочка крупная, с недлинными вьющимися волосами. У неё низковатый бархатный голос и, тем не менее, стихи для маленьких в её исполнении так идеально звучат. Её произведения приводят меня в бурный восторг. Учитывая, что моей дочери всего 8 лет, я как родитель ещё являюсь активным потребителем поэзии для детей, поэтому то, что слышу я – мне очень нравится. Особенно это:
У нас пропадают из вазы конфеты.
Их папа не любит, у мамы – диета…
К нам ночью приходит Конфетная Жрушка,
А все говорят, я – сластёна и врушка.
Никто мне не верит, хотят наказать.
А я им никак не могу доказать,
Что Жрушка приходит, крадётся к буфету.
Находит в нем вазу, а в вазе конфеты.
Съедает сама их, коварная Жрушка,
А фантики прячет ко мне под подушку.
Я первый высказываю свой восторг, подключаются и другие участники. Анна не сдаётся и просит прочитать прозаическую миниатюру, которая оказывается не такой уж и миниатюрной. Это крик души девочки, которая из-за инфантильных мальчиков не может себя почувствовать девочкой в полной мере (вот как закрутила!). Потом она садится, и выхожу я. Читаю три стихотворения, из них одно шахтёрское, и вот как раз своё недовольство девочки Анна и её землячка Инга Самойлова почему-то обращают именно к моему шахтёрскому произведению. Честно признаться, я не понимаю, почему цепляться нужно к тому, в чём не разбираешься, пытаюсь им это объяснить. Анна Лукашева успокаивается, а Инга продолжает выражать своё недовольство, и у меня возникает назойливое ощущение, что она определённо относится ко мне с непонятной предвзятостью*. Я занимаю своё место за партой возле Кати, а тут берёт слово Елена Фоминична и говорит:
– Вы просто послушайте, – и начинает читать мои стихи «Слишком поздно» и «Предчувствие», – вы почувствуйте, – говорит она, – какие интонации текста, они уже передают половину информации.
Я удручён своим выступлением, всё оставшееся время я сижу практически молча, почти не встревая в обсуждения. И только когда выступает Катя Ромащук, и мама Гануси вдруг говорит: «Ну почему о любви всё так печально?» я парирую словами Роберта Рождественского:
Если б вся любовь была счастливой —
Не было бы песен о любви!
И Анна Лукашева восторженно поддерживает меня.
Когда выступает Инга Самойлова, я стараюсь прислушиваться, она выступает артистично, отступает назад, машет распущенными волосами, делает резкие движения