Инопланетянка для Марса. Ева Мелоди
на земле, всхлипывает.
Наклоняюсь к ней, отшатывается.
– Пожалуйста! Только не на плечо!
Поневоле улыбаюсь. Вспоминаю как тащил ее сегодня в свой кабинет, аки зверь дикий в зубах несущий добычу. Забавен ее страх. И трогателен. Еще и с мачехой живет. Настоящая Золушка.
– Хорошо, как скажешь. Давай руку.
Марта доверчиво протягивает мне свою ладошку, помогаю ей подняться. Какое-то время просто поддерживаю под руку, идем по частной улочке, даже асфальта нет, дорога неровная, девушке тяжело идти… Поэтому после очередного приглушенного «ох», хватаю строптивицу на руки, прижимаю к груди и несу вперед. Она легкая как пушинка и пахнет все так же сладко, как я запомнил. Черт, разве после десяти часов съемок она не должна пахнуть потом?
– Пожалуйста, не надо, – слабо сопротивляется Марта.
– Заткнись. Говори где твой дом. Я устал как черт, у меня свои планы и ты меня достала.
Марта замолкает, закусывает губу, а я себя подонком чувствую. Снова нагрубил, зачем – совершенно непонятно. Но не могу спокойно реагировать на нее, вот и бешусь.
– Три дома осталось, поставьте пожалуйста, – тихо просит девушка. – Не хочу, чтобы дома вас увидели…
– Твоя мачеха такая строгая? Не разрешает с мужчинами общаться?
– Не знаю… не говорила с ней никогда об этом. И сейчас начинать не хочется.
Черт, я дебил. Она ведь ребенок совсем, а я забыл… После поцелуя, совсем не детского. После того как на съемке ее увидел, при макияже и в красивом платье она уже не напоминала Лолиту. Но сейчас… этот невинный смущенный голос, страх перед родительницей, все говорило о том, что девочка невинна. А я тут от похоти дохну, козел старый.
Но не могу отпустить. Не хочу, чтобы ковыляла через боль, стоит только подумать об этом становится тошно.
– Не ссы. Поговорю с твоей мачехой и все ей объясню…
– Нет! Пожалуйста!
И как назло, будто мало мне глупого спора – начинает звонить мобильный. Он в заднем кармане джинсов, отвечать не хочется, да и возможности нет – тогда придется поставить Марту на землю, как она того и хотела. Но меня это не устраивает, твердо решил донести до самой двери и с рук на руки передать родичам, иначе завтра Темыч своим нудежом меня достанет. А, да, завтра я не приду, ну так он злопамятный хрен, и способен месяц мне припоминать потерю модели, что так запала в его больную голову.
А телефон тем временем не унимается, мелодия начинает подбешивать, хотя сам выбрал эту песню – самое то для такой черной души как моя – Bad Wolves "Zombie":
In your head, in your head, they are fighting
With their tanks, and their bombs
And their bombs, and their drones
In your head, in your head, they are crying
Вот кем ощущаю себя, все время что пытаюсь выжить после сражения с Корпорацией. Но сейчас чувствую это особенно остро… рядом с этой девочкой.
– Достань… телефон, – прошу хрипло. – Он в заднем кармане.
– Что? Простите, я не понимаю, – лепечет Марта.
Блядь, ее щеки краснеют, сто лет не видел краснеющей бабы… Меня это возбуждает