Вершина холма. Ирвин Шоу
что вы такой бесчувственный. Наверное, вы не любите свою работу.
– Люблю, не люблю – какое это имеет значение? – тихо произнес он и добавил более оживленно: – Теперь, когда вам известно про меня все самое худшее, признайтесь, дорогая мисс Лоуренс, в каких грехах могли бы исповедаться вы?
– Во-первых, – сказала она, потягивая вино, – я вовсе не мисс Лоуренс.
– Да? – Он почувствовал, как тело налилось тяжестью.
– Я пока замужем. Миссис Альберт Ричардс. – Она улыбнулась. – Не огорчайтесь. Я развожусь.
– Сколько лет вы прожили с мужем?
– Два года. Это наша общая ошибка.
– Чем он занимается?
– Он театральный режиссер. Совсем как сегодняшняя пьеса – бездна таланта, а ума ни на грош. К тому же у него гипертрофированное «я». Он говорит, это необходимо в его деле. Но не в семейной жизни.
– Где он сейчас?
– Удален на безопасное расстояние. Руководит солидным театром на Среднем Западе. Посылает мне хвалебные статьи. Он там знаменитость. За тысячу миль друг от друга мы с ним друзья.
Ее небрежный нью-йоркский тон не понравился Майклу, она напоминала ему знакомых деловых женщин, которые карабкаются наверх и стараются доказать, что могут быть сильнее мужчин. Ей не идет так держаться, подумал Майкл, слишком она красива и женственна.
– А чем вы зарабатываете на жизнь?
– Я дизайнер. Рисую узоры для тканей, обоев.
– И хорошо получается?
– Неплохо. – Она пожала плечами. – На хлеб хватает. Меня ценят. Вы, наверное, не раз сидели в кресле, обитом моей тканью.
– Довольны своей работой?
– Думаю, больше, чем вы, – с вызовом сказала она. – Да, я люблю ее. За радость творчества.
Трейси улыбнулась. У нее была обворожительная улыбка, естественная, почти детская, вокруг глаз собирались прелестные крохотные морщинки, но улыбалась она редко, словно ей было безразлично, нравится она окружающим или нет.
– Итак, – сказал он, – вступительная часть завершена.
– Вступительная к чему? – Внезапно ее голос стал жестким.
– Я имею в виду биографию. Идем дальше.
– И куда? – решительным тоном спросила Трейси.
Теперь настала его очередь пожать плечами:
– Все зависит от нас.
– Вы чересчур опытны, – сказала она.
– Почему вы так считаете?
– Умеете говорить с женщинами. Все по плану. Немного тихой музыки, хорошо отрепетированная ария, и вот мы уже в постели.
– Возможно, вы правы, – задумчиво произнес он. – Извините. Но поверьте, ни с кем на свете я не говорил так, как сегодня с вами. Убей меня Бог, я и сам не понимаю, почему это сделал. Надеюсь, вы мне верите.
– Это тоже звучит заученно, – упрямо сказала она.
– Я начинаю думать, что вы для меня слишком крепкий орешек.
– Может быть. – Она поставила бокал. – А теперь мне пора домой. Завтра рано вставать.
– В субботу?
– Я приглашена за город.
– Как