Скифия – Россия. Узловые события и сквозные проблемы. Том 1. Д. А. Мачинский
начинали появляться. Более северные районы лесной зоны Восточной Европы выпадали из поля зрения археологов-славистов, поскольку это область балтской топонимики, хотя еще в 1972 году Иохим Вернер призывал советских славистов преодолеть эти «чары балтийства». В этих условиях Д. А. Мачинский сделал в 70-х годах попытку приблизиться к решению проблемы в серии докладов и статей. Он попытался по-новому взглянуть на данные письменных источников о славянах и венедах-венетах (Macinsky 1974; Мачинский 1976; Мачинский, Тиханова 1976).
Так, в отличие от устоявшейся точки зрения польских исследователей, он иначе трактовал данные Плиния о загадочном полуострове Энингия, где живут сарматы, венеды, скиры и гирры. Если у польских ученых получалось, что земля, лежавшая напротив полуострова кимвров (Ютландия) – это низовья Вислы, то Д. А. Мачинский указал на полуостров Курземе, где есть река Вента и еще в Средневековье жили некие вентийцы. И достаточно беглого взгляда на карту Балтийского моря, чтобы убедиться в правоте Д. А. Мачинского.
Последователь Плиния Тацит имел какие-то более конкретные сведения о венедах, хотя тоже достаточно смутные. Польские археологи и историки относили их обычно к территории Польши. Но, по Тациту, «венеды ради грабежа избороздили все леса и горы <…> между певкинами и феннами». Певкины-бастарны, по Плинию, обитали где-то в районе Верхнего Поднестровья, и их Д. А. Мачинский отождествлял со своеобразными смешанными пшеворско-дакийскими памятниками типа могильников в Звенигороде. До отдаленной северной области обитания феннов остается обширная зона, охватывающая почти все лесные пространства Восточной Европы, где размещаются носители культуры штрихованной керамики, днепро-двинской, а в южной ее части выявляются памятники «киевского типа». Д. А. Мачинский не рискнул уточнять, какая из этих культур с бо́льшим основанием могла бы претендовать на принадлежность венедам, но сам подход к проблеме был принципиально новым.
Далее, рассматривая этнокарту Птолемея, Д. А. Мачинский обращал внимание на этноним «ставаны». Они должны были бы размещаться в Полесье, где после 40–70-х годов I века, когда прекратилась зарубинецкая культура, не выявлено пока никаких памятников вплоть до появления здесь в VI веке славянских древностей типа Корчак. На это «белое пятно», на зону «археологической трудноуловимости» и уповал Д. А. Мачинский, надеясь, что со временем здесь могут быть обнаружены и соответствующие ставанам древности II века. «Белое пятно» не ограничивается Полесьем. По сути дела, оно охватывает обширные пространства к востоку от Западного Буга, ту зону «обоюдного страха», отделяющую германцев от сарматов, на которую также указывал Тацит. Подобные «белые пятна» на карте, по мысли Д. А. Мачинского, могли быть и своеобразным археологическим отражением зон военной активности предков славян до их выхода в Подунавье. Тут мысль Д. А. Мачинского пересекается с соображениями К. Годловского, продемонстрировавшего такие зоны на конкретных материалах славянского расселения в Центральной