Влюбиться без памяти. Майя Бессмертная
ваше имя – отчество.
Врач морщится, напрягая свою память и поправляя бифокальные очки с толстыми стёклами, криво сидящие на его мясистом носу.
– Евгения Васильевна. Можно просто Женя.
– Ну, что ж, Евгения Васильевна, ваш молодой человек в реанимации, у него серьёзная травма головы. Больше мы пока ничего вам сказать не можем.
Внимательные глаза доктора смотрят на меня с сочувствием и пониманием, и у меня внутри появляется щемящее чувство печали. Вправе ли я интересоваться здоровьем Кожевникова? Ведь я ему практически никто.
– А как рука? Когда он лежал, я видела, что правая рука была неестественно выгнута. Или, мне показалось?
– Вы очень внимательны. Не думали пойти учиться на врача? Вывих правой руки действительно присутствует, но это не критично. Главное, чтобы мозг справился с травмой.
Я сглатываю вязкую слюну, стоящую в горле, и выдыхаю. Кожевников просто обязан справиться с травмой, а я буду за него молиться. Ведь всё необходимое я уже сделала – вызвала «скорую помощь» и привезла его в больницу.
Правда, пока мы ждали оказания помощи, мне пришлось заполнить необходимые медицинские документы. Все данные о пострадавшем я аккуратно списала из его паспорта, а вот свои…
Сначала, заполнять не хотела, но строгая медсестра всё же обязала меня это сделать, на случай, если с Антоном Михайловичем что-то случится.
– Или заполняйте свои данные, и пишите, что вы – его невеста, или, хотя бы, оставьте телефоны родителей, других близких родственников. Должны же мы с кем-нибудь связаться.
– Я не знаю телефоны его родственников.
Мямлю, представляя, как это глупо, должно быть, звучит.
Медсестра хмурится, поправляя на крошечном носике очки в толстой роговой оправе, так не идущие ей, и недовольно оттопыривает нижнюю губу. Видимо, она соображает, как это я могу не знать телефон хоть кого-то, имеющего близкие родственные связи с мужчиной.
Ах, ну да, все же в больнице считают его моим молодым человеком.
– Тогда пишите свой номер. Ему нужно будет привезти вещи, когда его переведут в палату. Должны же мы будем оповестить кого-то.
Вздохнув, аккуратно, дрожащей рукой, вывожу на первой странице карты Кожевникова свой мобильный номер телефона, и подписываю его – невеста. Будем надеяться, что врачам он не пригодится, а Антон Михайлович, когда очнётся, сам свяжется со своими родственниками и, возможно, с Юлией. Ведь именно она – его настоящая невеста, хоть обручальное кольцо всё ещё красуется на моём безымянном пальчике.
Но пока, из-за моей собственной болтливости, весь персонал больницы именно меня считает любимой девушкой бизнесмена, героически спасшую любимого от рук бандитов.
Я терзаюсь сомнением – как мне нужно себя вести в такой щекотливой ситуации. Поднимаю глаза на врача, вспоминая о личных вещах Кожевникова и чувствуя неловкость, спрашиваю:
– А его нельзя увидеть? У меня – его вещи.
– Вот и оставьте их пока у себя, вы же его девушка. А они ему сейчас без надобности, в реанимации их хранить негде. Или передайте