Война 1812 года в рублях, предательствах, скандалах. Евсей Гречена
значительных трудов и издержек, не могли служить к предположенной цели – упорной обороне и действиям на сообщения противника. Напротив того – войска, занимавшие укрепленный лагерь, подвергались опасности быть разбитыми либо обложенными предприимчивым противником».
«Для такого опытного полководца, как Барклай де Толли, – пишет историк С. Ю. Нечаев, – все это давно было понятно. Направляя свою армию к Дриссе, он и не думал следовать плану теоретика Фуля, так как кроме императора (Фуль преподавал Александру основы стратегии и тактики, и тот очень уважал его) и небольшой группы его приближенных, никто не верил в этот план, понимая всю его вздорность».
В результате Барклай энергично и авторитетно выступил против дрисской затеи Фуля. В ответ на это генерал Фуль обиделся и уехал в Санкт-Петербург. После этого Барклай де Толли убедил императора Александра заменить новыми людьми показавших свою полную несостоятельность начальника штаба Ф. О. Паулуччи (вместо него был назначен генерал А. П. Ермолов) и генерал-квартирмейстера С. А. Мухина (вместо него был назначен К. Ф. Толь).
Потом, на военном совете, созванном Александром I и состоявшем из Барклая, графа Аракчеева, принца Георгия Ольденбургского, князя Волконского и Вольцогена, положено было оставить Дрисский лагерь, но не решено, куда именно следовало направить армии. Затем, по предложению находившегося тогда в главной квартире герцога Александра Вюртембергского, поддержанному Барклаем, принято было направление к Витебску, где 1-я Западная армия, заняв выгодную позицию, должна была соединиться с армией князя Багратиона.
2 (14) июля 1812 года армия Барклая де Толли переправилась на правый берег Двины и двинулась на юго-восток, в сторону Полоцка. А 7 (19) июля император Александр наконец-то оставил армию.
Карл фон Клаузевиц рассказывает:
«Генерал Барклай в своих докладах самым энергичным образом возражал против сражения под Дриссой и требовал прежде всего соединения обеих армий, в чем он был совершенно прав. При таких обстоятельствах император принял решение отказаться от командования армией, временно поставить во главе всех войск генерала Барклая, сперва отправиться в Москву, а оттуда в Петербург <…> Несомненно, что лучшего решения император принять не мог».
В своем конечном выводе известный военный историк абсолютно точен, а вот в деталях он ошибается. На самом деле император не поставил во главе всех войск Барклая де Толли ни в начале войны, ни теперь. И, по понятным причинам, это страшно стесняло любившего порядок во всем Михаила Богдановича. По свидетельству А. Н. Муравьева, от царившей в армии неразберихи Барклай «часто приходил в отчаяние: проекты за проектами, планы и распоряжения, противоречащие друг другу, все это <…> нарушало спокойствие».
Историк Н. А. Троицкий задается справедливым вопросом:
«Царь всем мешал (Барклаю в особенности), все и вся путал, но мог ли кто сказать ему об этом прямо?»
Генерал А. П. Ермолов отмечает, что «отъезд государя