Ася и воздушный шар. Светлана Чернышева
минут.
– Привет! – ответила сидящая на платке красотка-бабочка. – Пять минут – это почти жизнь. Мне жаль… Можно я присяду на эти красивые цветы, растущие на твоей голове?
– Я очень этого хочу, бабочка! А как тебя зовут?..
– Крапивница… – ответила, перелетая на косички, бабочка. – Я ведь на этом жгучем растении выросла. Ах, сколько мне пришлось пережевать крапивы, чтобы стать такой красивой!..
– Ужасно! Это ещё хуже, чем манная каша в детском саду, но ради таких крылышек можно… скушать, – вздохнула Ася. – И пол помыть, и даже прочитать букварь от корки до корки.
– Ты молодец, Ася! – восторженно ответила Крапивница.
Вот уж не думал, что Ася и бабочка так быстро найдут общий язык… Они долго о чём-то шептались. А я просто удерживал ветер, чтобы он не сдул бабочку. Они были счастливы. Разве не стоит ради этого приложить усилия? Одна беда: я почему-то стал чувствовать стучащий моторчик в своей оболочке, наверное, от напряжения. И боялся разлететься на части.
– До свидания, бабочка! – сказала моя Василиса Прекрасная.
И потянула меня за верёвочку. И я, тоже счастливый и воздушный, со стукающим моторчиком, полетел за ней…
Рассказка о том, что даже камни мечтают о нежности
Жёлтые листья неслись по ветру. Настоящая золотая осень… И Ася собирала эту природную красоту. Сейчас в её ладошке сверкал очередной, сто сорок девятый кленовый лист, на сей раз с красными крапинами. Хуже того, я знал, что будет дальше. Конечно, она принесёт листья домой, через пару денёчков они сморщатся и потеряют былую красоту. Просто перестанут быть собой.
– Воздушный! – задумалась Ася. – А листья, они живые?
Я знал, что сидящие на дереве листья всегда живые. А когда наступает листопад, они бесстрашно бросаются на землю, потому что впереди зима, и так они спасают деревья. Что мне оставалось – только сделать вид, что я ничего не знаю…
– Значит, неживые… – грустно ответила себе Василиса Премудрая. – И можешь молчать сколько угодно.
Вдруг она заметила что-то ещё. И я решил рассмотреть, что она подняла вместо листьев. Оказалось, просто камень. Красивый такой, сине-жёлтый. То есть я тогда впервые понял, что камни бывают такими изумительными, почти воздушными.
– Воздушный, у меня настоящий, живой камень! – кричала моя волшебница. – И он никогда не завянет.
Потом мы ещё долго бегали по парку и мечтали. И тут появился просто прохожий. Конечно, он не изругал нашу находку, но сообщил, что камень ни живой, ни мёртвый, в общем, никакой. Хорошо, что Ася не расстроилась, а снова превратилась в Василису Премудрую.
– Значит, он всё равно есть. Посмотри, Воздушный, его даже можно нагреть ладошкой. Вот тебя нельзя, а его можно.
«Ну, вот и договорилась, – подумал я обиженно. – Разве можно представить, чтобы меня заменил какой-то камень…»
– Перестань дуться, – попросила прочитавшая мои мысли Ася. – Я очень тебя люблю, но ведь камень тоже мечтает о нежности. Его пинают ногами, швыряют руками. И никто не пробовал