Время любить. Дэни Аткинс
это важно, но показала рукой в самый центр окна. Глянув вниз, я увидела, что мужчина качает головой.
– Неправильно. Самое уязвимое место в одном из нижних углов. Попробуйте еще.
«Откуда мне было это знать?» – подумала я, глядя на мужчину, который вдруг менее чем за пять секунд превратился из идиота в гения.
– Вам понадобится что-нибудь металлическое и острое, – прокричал он.
– Например, ножницы?
Настал его черед посмотреть на меня так, будто он разговаривает с умственно отсталым человеком.
– Что-нибудь тяжелое.
Я покачала головой. Не знаю, с какими женщинами он знаком, но, видимо, с теми, кто держит под матрасом лом. Потом он сказал что-то еще, но я не совсем уловила, потому что стена позади меня начала производить необычный шипящий звук. Я втащила голову назад и с ужасом уставилась на стену из гипсокартона. Она издавала такой звук, словно внутри нее оказались в ловушке змеи или взвод миниатюрных шеф-поваров жарил что-то в раскаленном масле. Я увидела пузыри, не осознавая опасности. На гипсокартоне начали вспухать маленькие белые пузырьки, почти мгновенно лопавшиеся по мере того, как расплавившаяся краска поддавалась жару внутри стен. Я в оцепенении смотрела, как лопались все новые и новые похожие на волдыри раны, словно стена мучилась от какой-то страшной болезни. Как, в сущности, и было.
Мужчина под окном кричал, обращаясь ко мне. Отвлекшись, я оторвала взгляд от стены и сосредоточилась, наконец, на его словах.
– Утюг. Он поможет. Острый конец утюга.
Я повернула голову так быстро и резко, что услышала, как протестующе хрустнули все шейные позвонки. Там, в углу комнаты, стояла гладильная доска, которую я забыла убрать перед уходом на вечеринку. И прямо посередине доски стоял маленький бытовой прибор, который, вполне вероятно, мог вызволить меня отсюда.
Мне бы хотелось сказать, что утюг пробил стекло с первого удара… на деле все было не так. Мне потребовалось, может, четыре или пять ударов, прежде чем в том месте, куда бился нос утюга, появилась маленькая дырочка. «Похоже на крохотное пулевое отверстие», – подумалось мне, когда я увидела паутину трещин вокруг нее. Откуда-то снизу, с плоской крыши, донесся радостный клич мужчины, потом он крикнул:
– Еще удар!
Дыра понемногу увеличивалась, пока не расширилась до размеров мяча для боулинга. Еще несколько ударов, и внезапно окно просто исчезло, осыпавшись дождем острых осколков. Мне захотелось торжествующе ткнуть воздух кулаком, захотелось издать торжествующий вопль, но становилось довольно трудно даже просто дышать. Когда рассеялся слой закачанного в стеклопакет газа, пробиться сквозь второе стекло было плевым делом. Я услышала звон осколков, сыплющихся на плоскую крышу, и понадеялась, что мой спаситель не смотрел вверх, когда это случилось.
Я ухватилась за край рамы и посмотрела на мужчину, который все это время поддерживал меня ободряющими возгласами. Ни одна Джульетта не смотрела со своего балкона на Ромео с большей благодарностью.
– Накройте