Цирк семьи Пайло. Уилл Эллиот
новичок. Его лицо представляло собой кровавое месиво, с лица стекала кровь и краска. Глаза его были закрыты. Гоши испуганно смотрел на него не моргая, Дупи же, присев, похлопывал его по плечу, видимо побуждая подняться. Когда появились Гонко и Джейми, Дупи встал, его влажные губы шевелились, руки нервно терлись одна о другую. Он больше не выглядел клоуном, способным на насилие, которое он допустил на сцене. Это снова был трогательно уморительный человек. Все его существо выражало глубокое раскаяние.
– Отличная работа, Дупс, – сказал Гонко, указывая на окровавленное существо у его ног.
– Мне жаль, Гонко, но он ударил Гоши! – воскликнул Дупи. – Он ударил Гоши прямо в лицо. Я был вынужден заступиться за Гоши. Вынужден!
Гонко наклонился к распростертой фигуре, и его рот перекосился.
– Я сказал, отличная работа. Тебе не нужно оправдываться, когда босс похлопывает тебя по спине, Дупи. – Он пнул новичка носком ботинка, затем повернулся к Джейми: – Джи-Джи, знакомься с труппой. Это Гоши.
Гоши повернулся к Джейми спиной, стал мычать и тихо посвистывать. Он подносил к лицу лист папоротника и, кажется, целовал его.
– Гоши знает, что ему нравится, – проворчал Гонко. – А это Дупи, которого ты, кажется, видел раньше, когда он громил твою спальню с твоим покорным слугой.
Дупи пролепетал:
– Здравствуйте, – и стал излагать Гонко свои оправдания, которые тот игнорировал.
– Это – Рафшод, – сказал он.
Худощавый клоун с безумным взглядом сделал в направлении Джейми взмах рукой. Рафшод казался самым молодым клоуном, возможно, он был ровесником Джейми.
– А эта жалкая тварь – ученик, – сказал Гонко. – Сейчас он представляет собой кусок мяса с глазами, но это не надолго, помяни мои слова. Догадайся, в чем шутка? Ты получил бы свое дело, если бы поинтересовался, где ляжет эта частица пазла.
Джейми устремил свой взор вниз и старался избегать мыслей о том, что его собственное лицо могло быть таким, как у человека, истекающего кровью у его ног. Он не знал, как на это реагировать. Полагал, что лучше всего держать рот на замке и подождать, пока ситуация приобретет какой-то смысл. Джейми понимал, что теперь в любую минуту ему могут сказать, что он находится под наблюдением скрытой камеры, что он жертва какого-нибудь высокобюджетного трюка на радио, объект социологического эксперимента или чего-нибудь подобного.
Гонко вывел клоунов из шапито, оставив ученика истекать кровью в грязи.
– Вот что, приятели, – сказал Гонко клоунам, – это просто позор. Дупи, вбей в башку своего брата: бить зрителей нельзя. Усвоил? Это не входит в сценарий этой чертовой сцены. Нельзя бить, толкать, лягать и бросаться на зрителей. Они не реквизит. Они просто смотрят это проклятое шоу. Понимаете, что я имею в виду? Это не спиритический сеанс. Они просто смотрят чертово шоу!
– Мне жаль, Гонко, – лепетал Дупи, – но Гоши иногда приходит в замешательство и…
– Он чертовски хорошо знал, что делал сегодня вечером, – сказал Гонко. – Вспомни норму, которую мы определили для нового парня. Шоу длилось меньше двух минут. Зачем ты