Точка невозврата. Лед и вода. Яна Черненькая
мероприятие и вернуться домой. Громкая музыка вызывала нестерпимую стреляющую головную боль. Зрение периодически плыло, и картинка размазывалась.
Кот достал телефон, набрал номер Лиса. Этот прохиндей уговорил его поехать, а сам куда-то пропал, скинув смс о том, что задерживается. Тимофей не ответил. С ним такое случалось редко. Убрав телефон, Кот через силу поднялся. Чуд тут же подошел к нему.
– Как ты?
– Порядок, но мне пора. Ты прости, я, наверное, завтра все же пас. Тяжело.
– Да, конечно, – приуныл Чуд. – Я понимаю. Мы к тебе потом все завалимся.
– Не надо. У тебя свадьба, вот и празднуй. А со мной потом. Когда перестану колесами закидываться, – Кот улыбнулся. – Привет Инне передавай. И мои поздравления.
– Конечно. Пойдем, я тебя провожу.
– Не надо, я ж не девица. Справлюсь.
Кивнув Чуду на прощание, Кот медленно пошел к эскалатору. Посмотрел на время – начало десятого. В последнее время спать он ложился около десяти. Сзади послышалась какая-то возня, но Кот не стал поворачиваться – голова кружилась. Случись что серьезное, звуки были бы не такие. Чуткий слух серокрылого различил возмущенное:
– Лизка, ты дура что ли? Чтоб я еще хоть раз тебя с собой взял!
Это было сигналом поторопиться. Малолетняя сестра Бакса вбила себе в голову, что питает роковую страсть к командиру брата. Свою роль наверняка сыграли рассказы Лехи, но суть дела от этого не менялась.
Серокрылые ангелы не могут любить кого-то конкретного. Дело даже не в каких-либо служебных инструкциях, а в физической или, вернее, психологической неспособности. Бог есть любовь. Любовь ко всем. Она исключает предпочтения. Живя среди людей, серокрылые всегда оставались одинокими. У них не было ни потребности, ни возможности создавать семьи или хотя бы завязывать личные отношения со смертными. Любые отношения, кроме сотрудничества. В этом плане Котомин несколько отличался от своих крылатых коллег – у него был Лис. Всегда. С самого детства и еще до того, как Влад вообще стал ангелом. Пожалуй, это уже с определенной натяжкой можно было назвать дружескими отношениями, хотя сомневаться не приходилось – при конфликте с дружбой выиграет Зов. Может быть, поэтому Микаэль и не возражал против их общения. Но Лис – это Лис, а Лизе ничего не светило. Абсолютно. Серокрылому было ее жаль, только и всего.
– Влад, подожди! – по движущемуся эскалатору быстро зацокали высокие каблуки. Потом раздался хруст, Кот резко обернулся, еле сдерживая ругательства, и тут же на него свалилась Лизавета. Девушка так спешила, что ухитрилась сломать каблук и кубарем полетела вниз. Не подхвати ее серокрылый, неизвестно, что бы она себе переломала. С трудом сойдя с эскалатора, Кот выпустил восторженно смотрящую на него девушку и, прижав руку к животу, опустился на пол. Перед глазами все окончательно поплыло. Наверное, тогда амулет и пропал. Пока парни приводили его в сознание, пока провожали на такси…}
***
Сколько Влад ни напрягал память,