Хвала отчаянию. Теодор Крамер

      По окончаньи сумерек, однако,

      он пробирался в опустевший сад

      и рыл окопы под защитой мрака,

      совсем как много лет тому назад, —

      всё как в натуре, ну, размеров кроме,

      зато без отступлений в остальном, —

      и забывал лопату в черноземе,

      что пахнул черным хлебом и вином.

      Когда луна уже светила саду,

      за долг священный он считал залечь

      с винтовкою за бастион, в засаду,

      где судорога не сводила плеч;

      там он внимал далеким отголоскам,

      потом – надоедала вдруг игра,

      он бил винтовкой по загнившим доскам,

      бросал ее и плакал до утра.