Двойная жизнь профессора Ястребова. Галина Мамыко
привлекали деньги?
– Вы ещё спрашиваете. А кого деньги не привлекают? Историческая наука не была для него источником больших заработков. Тем не менее он писал книги, научные труды, публиковался в иностранных изданиях, и это приносило какую-то финансовую прибыль. Деньги ему были нужны в первую очередь, чтобы покорять молоденьких красоток. У него в голове сидела мысль, что от количества денег зависит и вопрос успешного приобретения новых девочек в его коллекцию любви. Причём, он считал, что статус в обществе будет повышаться, если он будет мелькать там непременно под ручку с очередной юной пассией. Он любил говорить, что самая лучшая девушка та, с которой не стыдно появиться в высшем свете. Он придавал очень большое значение внешности своей дамы. В его понятии такой девушкой могла быть девушка-статуэтка, девушка-модель. И эти «статуэтки» для появления в высшем свете он менял весьма регулярно. Он не позволял своей коллекции покрываться пылью. На подобном эстетическом пунктике он был буквально помешан.
– Его эстетство относилось ведь не только к женщинам?
– Разумеется. Его эстетство – это целая философия. Он превозносился своим воспитанием, образованием, культурой. Он считал себя очень культурным и выше всех остальных на голову. И это сквозило в выражении его лица, в манере презрительно, свысока смотреть на людей, насмехаться над ними как над людьми менее, чем он, образованными, менее культурными… Он любил рассуждать о толпе, о быдле, говорил, что наш народ – это отстой, это безмозглость, это обыватели с низменными инстинктами, бескультурье. Он выпячивал свою эрудированность. Гордился богато обставленной квартирой, антиквариатом, безделушками всякими. Однажды я пришла к нему, вижу – новые обои. Я не знала, что эти обои расписаны пчёлками под «Версаль», ну, и говорю: «Ой, букашки!» Он тогда, помню, довольно ядовито высмеял мою неграмотность.
– Слушаю вас и, знаете, о чём думаю? Не догадываетесь?
– Нет.
– Вот вы говорите о нём как о большом эстете. А я думаю, и как же этот великий эстет сумел распилить тело жертвы?
– А, да, кстати. Я когда об этом в телеке услышала, чуть со стула не упала. Просто в голове не укладывается. Ястребов был ну просто патологически брезгливым человеком.
– Ну, вот это, кстати, его и подвело. Он же сам и рассказал следствию, что когда начал пилить тело убитой, то почувствовал такую дурноту, что стал срочно заглушать это дело алкоголем. Ну, и нажрался так, что ноги не держали, вот и свалился в реку. Благодаря чему и взяли, как говорится, с поличным.
– Да, я была страшно удивлена. Зная его патологическую брезгливость, услышать, что он расчленял самостоятельно труп… До сих пор не могу в это поверить.
– А вы как бы объяснили подобное?
– Знаете, а ведь, пожалуй, объяснила бы. И вот чем. Его ещё одной патологией. Это тщеславие. Ястребов не просто тщеславен, он безумно тщеславен. Полагаю, что когда он убил Ксению, то первым делом озаботился проблемой, как