Мы же взрослые люди. Юлия Гурина
рыжиной. Его улыбка, смех, ноги, попа, малюсенькие пальчики вызывали умиление – теплое, щекотное чувство в солнечном сплетении. Катались с горки вместе.
А потом они поехали в магазин – вливаться в общество консьюмеризма. Планировалось заполнить потребительскую корзину так: панама Богдану, сандалии и продукты питания. Вместо этого купила себе без примерки шмотья на бешеные тыщи и панаму для сына. Переживала. Решено было успокоиться с помощью йогуртового мороженого. Ели вместе двумя разноцветными ложками и смотрели на гигантских надувных зайцев и светодиодные огромные шары.
Лето было в самом разгаре.
Тем временем день уже клонился к концу, ему уже ничем нельзя было помочь.
Одиссей возвращался из путешествия по офисным морям.
Вечером решила погладить. Разглаживала волны на рубашках.
Ужинали молча. Ей казалось, что они картина. Реализм. Неореализм. Крючки спин, фигуры, чем-то похожие на букву «а» – маленькую. Композиция идеальная для эскиза с натуры. Эпос повседневности – самого большого зверя.
Говорить было не о чем. Разговор все реже рождался в их доме. Слова в этой ситуации были лишними. Потому что не было слов для того, что происходило между ними.
– Звонила мама, – сообщила она.
Он продолжал смотреть что-то в телефоне.
– Сказала, что отец ушел. Полюбил другую.
Если бы это была пьеса, то тут бы что-нибудь произошло. По законам драмы тут должен был бы случиться двигательный всплеск. Изменение мизансцены, выстрел из ружья, прибегал бы гонец или хотя бы слуга, который, заходя в комнату, опрокидывал бы случайно поднос с шампанским.
Но на самом деле не случилось ничего. Она сказала, он промолчал. Он играл в шарики. Он был серьезным человеком и чемпионом по лопанию шариков.
Она уже перестала ждать, собирала посуду, когда он ответил:
– Понятно. Пойдем спать уже.
Драматург этой пьесы был не в духе. И героям не досталось слов.
Она домывала посуду и сквозь сон сочиняла письмо. Кому письмо? Богу? Инопланетянам? Воображаемым друзьям? Себе в будущее?
Она лежала и думала: как же жить дальше? Когда все рушится. Когда разводятся самые красивые, самые идеальные пары. В которые она так верила. Можно сказать, это были ее ориентиры, звездные эталоны брака. Моника Белуччи, Бред Питт, Анджелина Джоли. Джонни Депп – и тот бросил свою Ванессу Паради. А тут сам отец. Когда даже отец… Тот человек, который растил ее, катался с ней на лыжах каждые выходные, натирал щеки снегом, если она их морозила. Который гладил ее по голове, когда она лежала у него на коленях, если ее тошнило в автобусе. Который всегда целовал маму за праздничным столом. И говорил, что любит их всех больше жизни.
Даже он их оставил. Даже ему это все оказалось не под силу. И он не смог устоять перед жерновами перемен. И все они угодили туда. Она представила, как они все перемалываются в жерновах.
Ее охватил вселенский ужас. Такой нечеловечески сильный. Она ощутила себя внезапно совсем одинокой,