Перепиши меня начисто. Тальяна Орлова
никаких прогнозов, но, безусловно, втроем ощущали тяжесть неизвестности.
Мистер Роддри открыл дверь лифта на пятом уровне и остался на месте.
– Ну все, дальше сами, кабинет вашего директора в следующем пролете, не ошибетесь. А я теперь вам не начальство. Желаю удачи, ребят!
Майя прошла первой, но замерла и оглянулась, внезапно побледнев:
– И вам, мистер Роддри! Увидимся в столовой!
А когда двери лифта закрылись, она подошла к нам, взяла обоих за руки и сказала проникновенно:
– Все-таки повезло, что мы вместе, правда? Представляете, как трудно было тем, кто шел сюда один? И не забываем, что мы всегда можем уволиться. Зато сколько заработаем, даже если продержимся всего месяц!
Майя – беззаботная простушка, но мне в тот момент казалось, что это лучшее человеческое качество. Все упрощать, болтать без умолку и не зацикливаться на переживаниях – есть ли стратегия лучше?
Мистер Кинред вышел к нам сам, и пока он бордо шагал по коридору с извечной приветливой улыбкой, не затрагивающей глаза, я опустила взгляд в пол. Почему-то сложно смотреть на него прямо, поднабраться бы такой силы духа. Голос его прозвучал уж совсем неуместно радостно:
– Добро пожаловать, новички. Пройдем в лабораторию, сначала возьмем свежий анализ крови и вас оформим, потом покажу комнаты. Комбинезоны тоже придется сменить, в ваших номерах уже приготовили сменку. Рады переводу?
– Конечно, сэр! – снова за всех возрадовалась Майя, но и мы с Ником улыбнулись друг другу. Незачем нагнетать ситуацию, когда для того нет пока явного повода.
– Сюда, – мистер Кинред открыл перед нами дверь, пропуская.
– Ой, как здорово, – воскликнула Майя, но уже без прежнего энтузиазма. – А здесь тоже проводятся какие-то опыты?
Я осмотрелась. Помещение было почти пустым, а в окна без штор бил пронзительный солнечный свет. Какие-то лежанки возле стен, выглядевшие вполне комфортными, а внимание привлекла капля воды из не до конца закрытого крана. Вода отчего-то капала прямо на пол, а не в какую-нибудь раковину, но лужи не создавала – капли успевали подсыхать в душном помещении.
– Безусловно, – ответил ей мистер Кинред, который так и стоял в дверном проеме. – Проводились, проводятся и будут проводиться.
Ник не сдержал появившейся у всех нервозности первым:
– А где лаборанты, сэр? Вы говорили о заборе крови…
– Это подождет, Ник, – шеф мягко улыбнулся. – А пока я вас оставлю.
Он вышел и захлопнул за собой дверь, но почти сразу отодвинул заслонку, приоткрыв окно с частой решеткой.
– Надолго? – Ник уже не улыбался, как и Майя, я вообще из себя не смогла выдавить ни слова.
– Дня два. Не думаю, что потребуется больше времени. Все-таки температурный режим не располагает к затягиванию.
– Что? – выдохнула подруга. – Но мы за два дня здесь умрем от жары!
– Почему же? – казалось,