Как рассказать… Книга для школьного и семейного чтения. Борис Екимов
кошачье-цыплячью идиллию и трезво все оценив, он постановил окончательно:
– Сожрет. Это она спит, не сообразила. Проснется и сожрет.
Последние слова отчеканил и ушел. Все было ясно.
Хозяйка, спорить не желая, лишь вздохнула, негромко повторив прежнее: «Мурочка, умница моя… Она маленьких жалеет… Она его не обидит…»
Покатился день дальше со своими делами, заботами. Годы у хозяйки уже не молодые и здоровье известное: хвори да болячки. А заботы все те же: скотина, огород, птица, дом, пусть невеликое, но семейство, а тут еще – летняя пора. Долгий день, но и его не хватает. Вот и торопишься. Всю жизнь.
Меж делом хозяйка нет-нет да заглядывала в дом: живой там цыпленок? А с птенцом ничего не случилось. Он отоспался, оживел и, выбравшись из теплого Муркиного плена, стал громко пищать, требуя еды. Валентина принесла ему на блюдечке свежий творожок да крохи рубленого яичка. Цыпленок наклевался и снова к Мурке – под бок.
Пришел с огорода хозяин, поглядел, посмеялся:
– Вот это номер…
А ближе к вечеру появился Володя-сосед.
– Позвонить надо… – сказал он, а глазами – к печке, где Муркино логово. Самой кошки не было, но вповал на мягкой подстилке там дремали котята и меж них желтый цыпленок.
У соседа глаза полезли на лоб.
– Не сожрала еще?.. – спросил он.
– Как видишь, – ответил хозяин.
– Сожрет, – твердо сказал сосед.
– Поглядим…
– А я говорю – сожрет. Потому что это – зверь. Ты понимаешь? Зверь! У него природ такой: обязан сожрать. Потому что – положено. Жрать! Мышей, птицу всякую!
– Мышей она хорошо ловит, – похвалил хозяин. – И воробья не пропустит. А мышей возле закрома каждый день душит. Молодец, Мурка.
И будто услышав зов, объявилась кошка. Поуркивая, она облизала котят, словно будя их к очередному обеду. И улеглась, подставляя тугие соски. Котят дважды приглашать не пришлось. Мамкины титьки отыскав, они уцепились за них и принялись дудонить. Детское ремесло… Цыпленок же, потревоженный, поднялся, пискнул и тоже принялся за еду, глухо постукивая еще мягким клювом по блюдцу. Крошеное яичко, творог, а потом и воды попил, как правдашний, задирая крохотную головенку.
Соседу это не нравилось.
– Сожрет, точно сожрет, – твердил он. – Утром вот поглядите.
Наутро цыпленок никуда не делся, мирно проспав возле новой мамы. И пошло-поехало: греется, спит возле кошки, забираясь под лапу для тепла. Отоспится, пищит, бегает, клюет, как положено, яйцо, творог, пшенцо, рубленую зелень, пьет воду. Набегается, снова – под теплый бочок.
Сосед Володя стал приходить на дню три раза. И с порога, не здороваясь, шел прямо к печке.
– Не сожрала?
– Целый…
– Должна сожрать. Обязана, – твердил он. – Потому что – зверь…
Хозяйка пела свое:
– Мурочка… Она у нас умная. Она маленьких не обижает. Мама – она мама и есть.
У хозяина свое объяснение:
– Легкая у Валентины рука… Вот она ей сказала, под бок