Играя рок. Алексей Лебский
У “Шестого чувства” даже хуже!
– Ты сегодня на “Этерне” поиграешь, – Каминский начал снимать с гитары бархатный чехол.
– Да-а, – друг был впечатлен, – вещь! Чувак, а “Feelin Allright” [31]дашь мне сыграть?
– Можно! Сегодня все можно, Серёга. Вся ночь впереди. Новый Год! В перерывах сидели за столом. Выпивали совсем чуть-чуть, Каминский самогоном брезговал, налил себе сухого вина, поймав неодобрительный взгляд женщины, сидевшей напротив. Но вскоре выяснилось, что она на вино не претендует, и сама налегает исключительно на водку «Экстра», принесенную соседкой слева. Вечер тянулся бесконечно. После третьего перерыва, когда самых шумных мужиков вывели, женщины начали приставать к музыкантам. Шабарин запустил руку в свой дипломат, и извлек из него еще одну бутылку «Экстры». Букин воскликнул “Ура!” и бабы оживились. Пробило двенадцать, теперь все выпили за Новый Год. Играли после четвертого подхода к столу уже несерьезно. Начались “цыганочки”, “барыни”, одесские песни и пр. Кашин отлично заменял Колю, если было нужно играть эту музыку без мозгов. Каминский развеселился, и отплясывал в зале с какими-то девчонками. В тот вечер переломали немало барабанных палочек, порвали струну на Этерне, натёрли на пальцах кровавые мозоли, а Шабарин даже с кем-то подрался. Глава 22 Николай подружился с Букиным. Андрей жил в конце Краснофлотской, там, где трамвайное городское кольцо делает очередной поворот. Он часто стал заходить к нему, они вместе слушали пластинки, если таковые удавалось раздобыть, записывали ленты. Каминский уже имел профессиональный магнитофон “Тембр” и небольшую коллекцию записей, Букин, глядя на приятеля, тоже завел себе такую технику. Это был первый шаг к звуку высокой верности. Андрей открыл Николаю много новой музыки. Пластинки медленно, но верно, проникали в город. Часто друзей можно было застать сидевшими на полу в зале около магнитофона. Здесь они впервые слушали, еще почти никому не известного, Джо Кокера. Николай очень нравился матери Букина, и всегда был желанным гостем в его доме. Иногда она ставила Колю сыну в пример, говоря о том, как он занимается, и собирается поступать в институт, и что Николай – серьезный мальчик, ночует дома, по девкам не бегает, вино не пьет. Особенно ее пугали девки, которые сами бегали за этим весьма обаятельным типом. Букин кое-как учился в Борском культпросвете, и критику в свой адрес отвергал. Время от времени он ездил туда и даже сдавал зачеты и экзамены. Андрей заряжал вокруг себя всех здоровым юмором и хорошим настроением, девушки, действительно были в восторге от этого лохматого худого существа в круглых черных очках и фиолетовых джинсах "Melba". Дом его был всегда открыт для Николая, который частенько забегал к нему прямо с работы с новыми записями или пластинками. Тогда Букин обязательно старался его чем- нибудь накормить. Они располагались на его четырехметровой кухне, Андрей нагревал огромную сковородку, и разбивал в нее 18 яиц, причём, это была глазунья, желтки они выедали сначала чайной ложечкой, а затем,
Композиция сонграйтера Д. Мэйсона