Сталин. Вспоминаем вместе. Николай Стариков
с директивой, отправленной командующему Воронежским фронтом Н. Ф. Ватутину: «События последних дней показали, что Вы не учли опыта прошлого и продолжаете повторять старые ошибки, как при планировании, так и при проведении операций. Стремление к наступлению всюду и к овладению возможно большей территорией, без закрепления успеха и прочного обеспечения флангов ударных группировок, является наступлением огульного характера. Такое наступление приводит к распылению сил и средств и дает возможность противнику наносить удары во фланг и тыл нашим далеко продвинувшимся вперед и не обеспеченным с флангов группировкам и бить их по частям… Я еще раз вынужден указать Вам на недопустимые ошибки, неоднократно повторяемые Вами при проведении операций…
И. Сталин».[32]
Сталин не только внимательно следил за боевыми действиями и наставлял своих генералов. Он был готов быстро принять решение, поговорив с тем, кто находился в гуще событий. Вот как описывает принятие Сталиным важного решения во время битвы на Курской дуге упомянутый уже нами танковый генерал Михаил Катуков. Суть вопроса такова – новейшие немецкие танки «тигры» и «пантеры», идущие на острие немецкого удара, превосходят наши Т-34. В открытом бою потери наших танков огромны, и в этот момент Катуков получает приказ идти в атаку – начать встречный танковый бой. Это может закончиться катастрофой[33].
Но едва переступил порог избы, как начальник связи каким-то особенно значительным тоном доложил:
– Из Ставки… Товарищ Сталин.
Не без волнения взял я трубку.
– Здравствуйте, Катуков! – раздался хорошо знакомый голос. – Доложите обстановку!
Я рассказал главнокомандующему о том, что видел на поле боя собственными глазами.
– По-моему, – сказал я, – мы поторопились с контрударом. Враг располагает большими неизрасходованными резервами, в том числе танковыми.
– Что вы предлагаете?
– Пока целесообразно использовать танки для ведения огня с места, зарыв их в землю или поставив в засады. Тогда мы могли бы подпускать машины врага на расстояние триста-четыреста метров и уничтожать их прицельным огнем.
Сталин некоторое время молчал.
– Хорошо, – сказал он наконец. – Вы наносить контрудар не будете. Об этом вам позвонит Ватутин.
Вскоре командующий фронтом позвонил мне и сообщил, что контрудар отменяется. Я вовсе не утверждаю, что именно мое мнение легло в основу приказа. Скорее всего, оно просто совпало с мнением представителя Ставки и командования фронта[34].
А вот как Сталин следил за операцией по освобождению Крыма, которую проводил все тот же Василевский в январе 1944 года. Этот эпизод характерен тем, что показывает нам, что Сталин требовал от своих подчиненных «экономить» жизни солдат и избегать ненужных потерь. Штурм в лоб, эскадроны на пулеметы, полки без артподготовки посылать в бой Сталин никогда
Вот как описывает эту ситуацию генерал Катуков, которому докладывает будущий герой Советского Союза танкист Бурда.
«Ну, рассказывай по порядку.
Он облизнул пересохшие губы, попросил разрешения закурить. Глубоко затянувшись, начал:
– Товарищ командующий, потери…
– Без потерь на войне…
– Нет, таких не было…
Странно было слышать все это от такого командира, как Бурда.
– Ну а каковы потери? – тут же вмешался Шалин. – Желательно знать цифры.
– О цифрах потом, – махнул я рукой. – Рассказывай, Александр Федорович.
И Бурда стал рассказывать. На их участке противник атаковал непрерывно. По пятьдесят-сто танков шли. Впереди “тигры”, “пантеры”.
– А с ними трудно, товарищ командующий. Бьешь по ним, а снаряды рикошетом отлетают.
– Ну и каковы результаты боя?
– Потери… Ужасные потери, товарищ командующий… Процентов шестьдесят бригады» (