Заблуждение. Ka Lip
друга. – Ребят, по коням, – вставая, подмигнул он.
Серьга скинул с коленок рыженькую и, бросив деньги на стол, пошел к выходу. Остальные тоже, побросав сотки на стол, последовали за ним.
– Говори, – уже на улице, Медик поравнялся с Койотом.
– Художник едет один. Че Гевара ждет нас.
– Так, план, парни, – кладя руки на плечи друзей, произнес Медик, – шлемы не снимаем, забрал не поднимаем. Бьем молча, иначе мы идем как группа лиц по предварительному сговору, это от пяти до семи.
– Ты у нас юрист знатный, – ухмыльнувшись, сказал Серьга.
– Я пока только учусь, но законы уже знаю.
– Медик прав, – сплюнув, Харлей обвел взглядом друзей, – не стоит из-за этого гон*она с ментами связываться.
– Прав-то прав, но хочется, чтобы этот Фима знал, за что бьют. А бить его будем за правду, которая за нами, – посмотрел на друзей Бегемот.
– Узнает. Я ему верну то, что он в фуре забыл, книгу, по ней и узнает, за кем правда, брат.
Медик протянул вперед руку, и каждый по очереди положил на его руку свою.
Эта пирамида из рук распалась, и они пошли к своим мотоциклам. Харлей завел Урал, надев шлем и закрыв забрала. Он ничего не чувствовал, хотя нет, в нем клокотала ненависть. Она захлестывала его. Он тонул в ней, задыхаясь.
***
Знакомый маршрут по темным улочкам поселка Главмосстроя, был для Тёмы настолько наезжен, что он даже не напрягался, просто бросив повод шагал на Овации, давая ей отдышатся после рыси. Свет нескольких фар ослепил, а шум мотоциклов прорезал тишину, пугая лошадь. Она попятилась. Тёма же моргал, пытаясь хоть что-то разглядеть в ярком свете. Он почувствовал, как его потянули за джинсы вниз, и он соскользнул с седла. А дальше была боль. Уже и не пытаясь, что-либо рассмотреть, Тёма закрывал лицо от ударов.
Били ногами, тяжелые ботинки больно врезались в ребра, спину, руки, живот. Кто-то дернул его вверх, приподняв и сразу удар в лицо, от которого все поплыло перед глазами. Но ему не дали упасть. Его держали под руки и били. Вкус крови во рту был непривычен и противен. Его замутило, хотя, возможно, это еще и от боли.
Наконец, его перестали держать, он упал, и его продолжили бить.
– Хватит!
Прозвучал очень знакомый голос, который он не мог вспомнить. Но точно знал, что слышал его раньше.
Все стихло. Кто-то перевернул его, обшаривая карманы. Он это чувствовал, как во сне. Глаза заплыли и не открывались. Во рту была кровь, она шла и носом. На лицо что-то упало, это закрыло слепящий свет фар. Затем рев от мотоциклов стал удаляться. Тёма проваливался в пустоту.
Холод вернул сознание, а мелкий дождик, накрапывающий на лицо, действительность. Тёма попытался перевернуться и уткнулся лицом в то, что лежало на асфальте. Сейчас его глаза привыкли к темени, которую немного рассеивал стоящий вдалеке одинокий фонарь. Перед ним лежала книга, он прикоснулся к ней, закрывая, и видя ее обложку – «Основы выездки и езды».