Некрофил. История одного маньяка. Ольга Меньшова
область и там погиб, а мама совсем недавно умерла от рака. Я не смогла смириться с потерей мамы. Мне было больно и одиноко. В тот день я умерла с ней. Я больше ничего не чувствовала. Всё происходило как будто во сне, как-то поверхностно, ничего не проникало в глубь меня. Я жила, но не чувствовала этого.
Войдя в дом и заперев дверь на замок, я бросилась под горячий душ. Струи обжигали кожу, но я не могла согреться. Я дрожала всем телом. Я не могла согреться, потому что дрожь была внутренней. Я осознала, что же со мной произошло. Мне было страшно и одиноко. Я видела его лицо. Я знала, кто он.
Прошло несколько часов, я кое-как успокоилась. Я не понимала, как жить дальше, что делать. Если я пойду в полицию и сообщу об убийстве девушки, я выдам себя, и убийца меня найдёт. А если не пойду, совесть меня будет мучить. Ведь девушка просила моей помощи, а я убежала. Хоть что-то я должна сделать для неё, иначе она может безвестно кануть в Лету, ведь тело могут и не найти.
Я не хотела вмешивать брата: убийца может добраться и до него. Потому что мой брат, если узнает о произошедшем, ринется на поиски обидчика. Он всегда меня защищал. Он лучший брат в мире. В нашей семье не было принято выражать свои чувства, говорить «люблю», обнимать. Да, я никогда в жизни не обнимала и не целовала своего брата, но я его безумно любила, так же как он меня. Его любовь выражалась в поступках. Я делала в своей жизни много глупостей, однако он никогда не упрекал меня. Всегда поддерживал и помогал.
Залаяли собаки. У нас их было две – овчарка Джек и помесь колли с дворнягой Лесси. Породистый и беспородный псы готовы были защищать своих хозяев до последней капли крови. Верность жила в их сердцах.
Я выглянула в окно: возле дома остановилась машина. Из неё вышли двое мужчин. Овчарка была на цепи, поэтому просто громко гавкала, а Лесси со звонким лаем бросилась на незваных гостей. Громилы открыли калитку и двигались к дому. Несмотря на протесты Лесси, мужчины зашли на ступеньки и заколотили в дверь, требуя немедленно открыть и убрать собак.
Моя бедная любимая Лесси получала дубинкой по морде и бокам, но продолжала набрасываться на незнакомцев; Джек рвался с цепи, оскаливая зубы.
Я накинула кофту и тихонько прошла в комнату. Там, открыв окно, я выпрыгнула в сад. Я стояла за углом дома и видела, как собаки защищали меня. Я думала, что мужчины поколотят в дверь и уйдут. Но они заглядывали в окна и, обходя дом, приближались ко мне. Их не пугал натиск собак. Лесси хромала уже на две лапы.
«Бедные мои».
Овчарка оскалилась и бросилась на незнакомца, но цепь дёрнула собаку назад. Один из мужчин осмелился пройти мимо овчарки и увидел меня.
Я стояла на месте, не в силах бежать.
– Стойте! Вы Алёна Головина? – спросил мужчина, который был чуть повыше.
– Да, – тихо ответила я.
– Вы должны проехать с нами.
– Зачем?
– Вас обвиняют в краже. Э-э-э… Сейчас, – мужчина