Солдаты Великой Победы. Сергей Парахин
и командиры советских частей мужественно дрались и погибали на последних рубежах обороны и в многочисленных «котлах», но все же они из последних сил, ценой своих жизней, сдерживали бешенный натиск фашистских войск.
Все же 28 июня мы потеряли Минск, а 12 июля мотоциклисты немецкого генерала Гейнца Гудериана, проскочив без боя через деревню Телешово, ворвались в город Мстислав. В окруженном фашистами Могилеве вплоть до 26 июля ещё сражались полки и дивизии 61 стрелкового корпуса генерала Федора Алексеевича Бакунина.
В этих условиях неразберихи областные и районные военкоматы Белоруссии были дезорганизованы, частью эвакуированы, а частью потеряны. Ни о какой мобилизации и призыве военнообязанных граждан в ряды РККА не могло быть и речи.
Никто Дмитрию Васильевичу повестку о призыве в армию не вручил, и остался мужик дома. А там и под гитлеровскую оккупацию попал со всей семьей.
В те дни через деревню Телешово по ночам пробирались на восток мелкими группами бойцы и командиры Красной Армии, выходившие из окружения. Они просили ночлега, хлеба, перевязки для раненых. Немецкого гарнизона в деревне ещё не было, и селяне помогали воинам, чем могли. Иных, тех, кто не мог идти дальше, оставляли в своих домах. Остальные уходили.
А потом в деревню пришли гитлеровские каратели и полицаи из числа наших предателей. Они обыскали всю деревню. Они выволакивали из хат, из сараев и с чердаков тяжело раненных красноармейцев в окровавленных бинтах, с самодельными костылями, беспомощных, безоружных. Изверги с руганью, с мордобоем ставили их к стене сарая и расстреливали на глазах у всей деревни. А потом ради устрашения повесили несколько наугад выбранных жителей.
Полицейские команды, немецкие патрули, просто мародеры и впредь часто заезжали в деревню Телешово. Они уводили скотину, забирали домашнюю птицу, сало, мед, самогон. Они глумились над молодыми девушками. И каждому двору была установлена кабальная норма сдачи зерна со следующего урожая в закрома «Великого Рейха».
Но надо было выживать, сохранять от лютой смерти семью, растить детей. Как и вся деревня, Дмитрий Васильевич, стиснув зубы, кипя ненавистью к захватчикам, но, не поднимая глаз и не переча новым хозяевам, пахал на родной земле из последних сил.
К слову сказать, о партизанах, о народных мстителях, в тех безлесных и малолюдных местах слухи даже не доходили. Народная война широко развернулась много западнее, среди бескрайних лесных просторов, возле больших сел и многочисленных дорог, рядом с железнодорожными станциями, мостами, складами, комендатурами и гарнизонами врага.
А крестьяне деревни Телешово так и жили два с лишним года оккупации, в голоде, в страхе, в неверии, в унижении. Гебельсовская пропаганда внушала населению, что Москва и Ленинград разрушены, что Сталин сбежал, что немецкие солдаты вышли к Уралу. И ничего люди не ведали о победах советских войск под Москвой и под Сталинградом.
Но вот