Биф Веллингтон, или На..й готовку. Самара Мо
прочла рецепт, раз уж мне предстояло его приготовить. Судя по всему – Журек, был обычным супом немецкой кухни. Всё бы ничего, да вот только внизу, под рецептом, я увидела приписку, сделанную бабулиной рукой:
«Бекон и ветчину подержи на солнце до тех пор, пока на них не появятся личинки. После обработай их в пиве, а затем в солёном растворе. Добавь в блюдо баварских колбасок, порезанных равными кусочками по сантиметру и чеснок. Их аромат перебьёт запах разлагающегося мяса. Зажарку из лука и морковки, приготовь на сале погибшей от старости свиньи. Не используй масло. А закваску для бульона, делай ровно сутки с добавлением крови месячного поросёнка».
Сутки на бульон?! Что же я буду делать целые сутки в доме незнакомого мне человека. От одной только мысли тошно – подумала я, решив, что, приготовив закваску, тут же уеду домой, а вернусь уже потом. Я же не знала, что мне и заботиться не стоит об этом. За меня уже всё решила судьба.
Что же ты наделала бабуля? Неужели ты накормила этого бедолажного человека блюдом по этому рецепту? Что он мог сделать тебе такого ужасного?
– Он один из тех людей, что стояли тогда в беседке? Я права?
– Не спросишь, как здесь оказалась? – мальчик выпустил самолётик из рук, и тот спланировал на пол.
– Нет. Не спрошу. Мне вообще это всё не важно. Просто не делай так больше. Попроси, и мы это обсудим.
– Ммм, – он скривил рожицу – хотел поиздеваться над тобой. Думал, начнёшь биться в истерике, умолять вернуть тебя обратно, а то и совсем потеряешь сознание от впечатлений.
– Жаль, что помешала твоим планам. Скажи мне только одно, ты уверен, что ты ребёнок?
– Конечно ребёнок. А что не похож?
– Рассуждаешь, однако, ты совсем ни как дитя.
– Наличие интеллекта вовсе не мешает мне оставаться ребёнком. Ты так не думаешь? Впрочем, не нужно. Не отвечай. У нас совсем мало времени… – У нас или у тебя? – Ни без удовольствия подумала я. Может найти какой-нибудь способ потянуть время? Может с ним что-то случится? – Лучше я отвечу на твой вопрос. Ты права, тот к кому мы приехали, один из тех восьми, что стояли тогда в беседке, но для тебя это ровным счётом ничего не значит. Могу лишь сказать, что мы пришли сюда, чтобы изгнать из его головы мух. Они прожорливые. Очень прожорливые.
– Мух? – Господи боже, что за херня здесь творится?
– Ага.
– Но ведь все, кто там был мертвы. Разве нет?
– Не все из них мертвы. Андрей Викторович мёртв, не стану спорить. Но это ничего. Его сын жив. Он вполне подойдёт.
Знать бы, для чего он тебе подойдёт – подумала я, и открыла дверцу машины.
– Тебе как будто полегчало, – заметила я, глядя на его порозовевшее, но, тем не менее, жуткое личико. – Приободрился. Совсем недавно я думала, что тебе придёт конец. – Я вытащила с переднего сидения пакеты и захлопнула дверцу автомобиля.
– Не дождёшься –