Синие брызги. Наталья Елгина
было видно по его чуть-чуть напрягшимся мышцам лица. Не явно, но это движение от меня не ускользнуло.
– Три года? Так ты замужем? – взгляд у него стал таким растерянным, что мне стало не по себе.
– Эээ, нет. Я не замужем. Я развелась год назад. (Простите меня все Боги на свете, и Марк, и сын и ты. И да, мне, однозначно, никогда не получить прощения и гореть в аду!)
Чтобы уйти от его глаз, я повернулась к столу и стала разливать чай по кружкам.
– А почему вы развелись? – я спиной почувствовала облегчение в его голосе.
– Не сошлись характерами (привет избитой формулировке). И я не хочу сейчас об этом говорить, – глядя строго на кружки, дрожащими руками, я поставила их на стол.
– Ладно. Не нужно. Как хочешь, – он потянулся за напитком, отпил и протянул мне руку, – иди ко мне…
Я села к нему на колени и с тоской посмотрела в окно.
Его голова уткнулась мне в грудь:
– Все замечательно. Мне все нравится в тебе. И то, что ты мама, это тоже очень хорошо.
Внезапно мне захотелось заплакать. От какой-то жалости к себе, от злости, от того, что я такая мерзкая предательница, лгунья, и от того, что у меня все так по-дурацки складывается в жизни.
Дима явно неправильно понял мой расстроенный вид и начал осыпать поцелуями, – ну тихо, тихо, – это были даже не поцелуи, а невесомые касания губ. Потом они стали увереннее, острее, настойчивее. И мои грустные мысли стали понемногу затягиваться пеленой открытых желаний, чтобы если не окончательно, то на какое-то время исчезнуть, обнажив только то, что находится здесь и сейчас.
11.
Прошло десять дней с нашего знакомства, которые мы почти ежедневно с того самого вечера проводили вместе. Сегодня утром я собрала на столе все, что у меня скопилось по учебе, и констатировала факт – я ничего не успеваю. У меня было еще так много работы, что только чудо могло мне помочь уложится в срок.
Дима обещал перезвонить после обеда и я, конечно, была рада этому, но теперь призадумалась. Если дальше так пойдет, то я и в этом году не защищу диплом. Остро сейчас стояла одна задача – доделать курсовую. Потому как дата ее представления была назначена уже на завтра. Этот факт подействовал на меня отрезвляюще, и я взялась за работу.
Необходимо было написать еще половину – примерно пятьдесят листов, поэтому я обложилась книгами и попросила Катю не выпускать меня из квартиры, пока я не доделаю. Под страхом смерти. Часа через два я посчитала объем – у меня получилось осилить около пятнадцати страниц. Это был неплохой результат, и я решила поощрить себя чашкой чая.
Еще через два часа я положила голову на стол, свесив бессильно руки вниз и уставившись в окно. У меня болели спина, голова, пальцы и запястья. И поток мыслей тоже окончательно забуксовал. Я постучала ложкой по стенкам кружки с остывшим чаем и простонала:
– Я не успеюююю…
Потом я прошлась по комнате, выгнув назад плечи, пошла на кухню, добавила кипятка в кружку, вернулась в комнату, прилегла на кровать, вытянула вверх руки, потрясла кистями, подняла