Поллианна. Элинор Портер
негромко рассмеялась:
– Потому что это такая игра.
– Игра?
– Да, игра в то, чтобы просто радоваться.
– Да что ты такое говоришь?
– Говорю тебе, что это – игра! Папа меня научил. И игра просто замечательная, – объяснила Поллианна. – Мы всегда в нее играли, даже когда я была еще совсем-совсем маленькая. Я рассказала про нее дамам из комитета, и они тоже играли… некоторые из них.
– Да что за игра? Я не очень разбираюсь в играх.
Поллианна опять рассмеялась, но и вздохнула при этом, а в сгущающихся сумерках лицо ее выглядело худеньким и печальным.
– Мы начали играть, когда в церковных пожертвованиях нам прислали пару детских деревянных костылей.
– Костылей?!
– Да. Понимаешь, я очень хотела куклу, и папа написал об этом в церковный комитет, но ему ответили, что кукол в пожертвованиях не оказалось, а оказались детские костыли, и их прислали нам, потому что они могли пригодиться какому-нибудь увечному ребенку. И тогда мы стали играть.
– Ну, должна открыто сказать, я не вижу никакой игры, что могла бы быть с этим связана, никакой, никакой! – заявила Ненси почти с раздражением.
– А вот есть такая! Игра в том, чтобы во всем всегда находить что-то такое, чему можно радоваться; неважно, что это будет, – продолжила Поллианна серьезно. – И мы начали сразу… прямо с этих костылей!
– Господи помилуй! Я не вижу тут ничего, чему можно радоваться: получить пару костылей, когда хочешь куклу!
Поллианна хлопнула в ладоши.
– А вот можно… можно! – торжествовала она и тут же чистосердечно добавила: – Но я тоже не видела сначала, и папе пришлось мне подсказать.
– Ну, тогда, может быть, ты подскажешь мне? – с гневом почти рявкнула Ненси.
– Да очень просто! Просто радоваться тому, что они тебе… не нужны! – воскликнула Поллианна. – Видишь, это так легко… если знаешь как!
– Ну, пожалуй, нелепее и не придумаешь! – шепнула Ненси, глядя на Поллианну чуть ли не с испугом.
– О, но тут совсем нет ничего нелепого… Это замечательная игра, – настаивала Поллианна с энтузиазмом. – И мы все время играли в нее, с тех самых пор. И чем труднее, тем потом веселее, когда наконец догадаешься; только… только… иногда бывает уж очень трудно… как когда папа ушел на небеса, а у тебя нет никого, кроме дам из благотворительного комитета.
– Да, или когда тебя поселят в неуютной маленькой комнате под самой крышей и вдобавок почти пустой, – проворчала Ненси.
Поллианна вздохнула.
– Конечно, это было трудно сначала, – призналась она. – Особенно потому, что мне было так одиноко. Я даже забыла про игру. И я так надеялась, что у меня будут красивые вещи! Но потом я подумала, что мне не придется разглядывать в зеркале мои веснушки, и увидела эту прекрасную картину – вид из окна. И тогда я поняла, что нашла, чему здесь можно радоваться, вроде как забываешь о том, чего тебе хотелось… ну вот как с куклой.
– Хм! – поперхнулась Ненси, пытаясь проглотить комок, вставший в горле.
– Но обычно это