Земля последней надежды – 1. Дети конопатого бога. Всеслав Чародей 2.1.. Виктор Некрас
уже полыхало пламя, валил клубами чёрный дым с проблесками огня, тревожно били колокола. В отворённых настежь воротах не было ни души – стража невестимо куда подевалась. Подивясь беспечности глинян, Рогволод только поторопил коня плетью. Не ударил, нет – лёгкого касания было достаточно, чтобы умница Бурко неодобрительно покосился на хозяина, переступил через брошенное поперёк дороги копьё и резко перешёл на рысь. Дружина тоже заспешила следом за юным князем, встревоженная криками, доносящимися из города. Чуть оборотясь назад, Рогволод краем глаза увидел, как кто-то из воев на скаку свесясь с седла, подхватил брошенное копьё – поделом раззяве, что его потерял.
На улицах тоже было пусто, и княжич (ан не княжич, пожалуй, что и князь уже) махнул рукой в сторону пожара. Гридень Рах только согласно склонил голову – князь решил верно. Где горит – там и люди.
Горел княжий терем – Рогволод почему-то сразу понял, что княжий. А на площади у ворот в теремной двор сражались две дружины. Треск и гул пламени сливался со звоном железа и криками воев.
На глазах Рогволода, остановившего коня на краю площади и замершего на мгновение, высокая тесовая кровля терема с грохотом завалилась внутрь, взвился высокий дымный вихрь, пронизанный искрами и угольями. Пламя на миг опало и тут же вновь обрадованно взревело и встало стеной.
Так они и весь город спалят, мельком подумал полоцкий княжич. Впрочем, основной город лежал к северо-востоку, на берегу озера, а тут, на Лукнице – только княжий замок.
Рогволод бросил взгляд на сражающихся – вои тоже замерли на несколько мгновений, заворожённо глядя на пламя. Кто же из них есть кто, на чьей он ныне стороне? А то и вовсе ни на чьей?
Выручил волхв, который встречал их ещё на морском побережье, да так и ехал вместе с полочанами через всю землю лютичей и варягов. Он указал на коренастого воя в посеребрённой кольчуге, которая стоял у самых ворот княжьего двора и обронил только одно слово:
– Годослав.
В этот же миг вои Годослава нажали на своих противников, ринули в бой с криком:
– Кирие элейсон12!
Их противники, вооружённые так же, попятились.
Волхв указал рукой на их вожака в алом с золотом плаще и обронил так же коротко, как и в прошлый раз:
– Блюссо.
Понятно. Родственники власть поделить не могут. Про Блюссо Рогволод не раз слышал по пути, да и от волхва Славимира в Полоцке слышал, когда отец и волхв объявили ему, что отправляется в землю варягов. Был Блюссо силён и властен, и давно уже не было мира меж ним и его шурином Годославом. Князь варяжский и церкви строил, и саксов на словенских землях селил, чтоб опору себе против язычников найти, и даже имя сменил на Готшалка. А Блюссо же, князь глинян, хоть и тоже крещён, только и время выбирал, чтоб шурина потеснить.
Выбрал, видимо.
Все эти мысли в голове Рогволода пронеслись мгновенно – долго раздумывать было некогда, Блюссо надо было
Господи помилуй! (греч.).