Земля последней надежды – 2. Время рыжего петуха. Всеслав Чародей 2.2. Виктор Некрас
ты меня, сыне, – сказал он тихо. – Ну что же, поясню…
Он помолчал ещё, отыскивая нужные слова.
– Народ – это, конечно, сила, – произнёс младший Ярославич с расстановкой. – Да только сила эта – мясо без костей. А кости – это вятшие. Это гридни, это бояре, это вои… А голова всему – князь.
Мономах вскинул голову, начиная понимать.
– Лет тридцать тому в ляшских и мазовецких землях было восстание, – продолжал Всеволод всё так же тихо. – Язычники поднялись – против короля Казимира, против шляхты и можновладцев… против христианства. Головой – некий Моислав…
– Княжье имя, – задумчиво сказал сын.
– Вот именно, – усмехнулся отец. – Он княжьего рода и был… мазовецкий князь. К нему ещё поморяне примкнули, ятвяги, пруссы… И если бы не помощь немцев, угров и Руси… неведомо, удержался ли бы престол Пястов да и сама вера христианская в мазовецких и ляшских землях.
– Всеслав не имеет прав на великий стол! – запальчиво возразил Мономах, вмиг поняв недосказанное отцом.
– Сколь много значат эти наши придуманные права? – усмехнулся Всеволод. – Ты слыхал, я чаю, что нынешним летом у варягов сотворилось?
– Князь Готшалк, сын Уто, из Наконичей, очень успешен был, – говорил отец спокойно, невзирая на кивок сына, но от спокойствия этого веяло могильным холодом. – И глинян покорил, и хижан с чрезпенянами. Только ни во что это всё пошло из-за того, что христианам покровительствовал, церковь святую к невегласам варяжским привёл, истинную веру своим соотечественникам принёс. Собственный зять Блюссо его убил, князя вместе с епископом Иппо у алтаря зарезали, и остальных священников редарянеи доленчане побили всех из головы в голову. А княгиню Сигрид, вместе с придворными девушками, нагишом гнали до самых доньских2 земель. И на престол вече язычника с Руяна усадило, Круко из Ререгов. Чужака, руянца на престол посадили только потому, что язычник. Ныне сыновья Готшалка, Генрих и Будивой, в чужих землях прячутся да помощи ищут, один – у данов, другой – у саксов. И первенец Всеславль, Рогволод, там в первых головах ходил, мечом махал. Того ли ты и для себя да братии своей хочешь?
Владимир подавленно молчал. Про эти события он, вестимо, слышал, только вот значения особого не придавал.
– Понял теперь? – устало спросил Всеволод. – Всеслав-князь, готовый вождь для язычников, которых в наших землях – уйма! Они верят, что полоцкий оборотень – прямой потомок этого рогатого демона Велеса, рождённый от волшбы некой! И оборотень-то он, и чародей! И – родич наш, а то, что отец его на великом столе не был – то пустяком станет, если он до того стола великого доберётся. Круко вовсе никоторых прав на престол варяжский не имел. А Всеславу, по слухам, Судислав свои права на великий стол завещал.
– Да тут и многие христиане-двоеверы отвергнутся, – пробормотал Мономах, напуганный открывшейся перед ним бездной.
– Вот! – Всеволод поднял вверх палец, окинул грустным взглядом
Доньских земель – датских.