Мама для Маши. Людмила Волынская
никоим образом саму ее не затрагивало. Она работала, Любка платила, это и давало возможность сводить концы с концами. Хоть, что там говорить, пусть и платила ей Любка, как остальным своим продавцам, но место ей отвела самое лучшее, самое бойкое. Да и почему, собственно, должна ей Любка платить по-другому? Ей-то, кто платил? Кто дал? Сама так же начинала. Двадцать два года одна с сыном. Шутка ли сказать? У Ани хоть что-то было, хоть вспомнить есть о чем, а у Любки, что? Мужики-одноночки? Тоже не спешили на свою шею хомут вешать. Добро бы свой, а то ведь неизвестно чей. Ничего, сама выкарабкалась. Теперь и рады бы у нее на шее хомутом повиснуть, да только добра такого ей даром не надо. Когда-то они у нее дольше, чем на одну ночь не задерживались, а теперь она их и сама не задерживает. Вот ведь жизнь, штука какая хитрая… Любка с сыном без мужа двадцатник прокуковала, а Аня с мужем без детей почти столько же. И что? У одного разбитого корыта. И так плохо, и эдак не лучше.
2
– Анюта, – послышался сзади чей-то тихий голос. До чего же знакомый…
Аня резко оглянулась и обмерла. На нее смотрел все тот же настырный незнакомец все тем же безмятежным взглядом. Хоть сейчас этот взгляд показался ей не столь безмятежным. Да и незнакомец этот был не таким уж и незнакомым. Что-то близкое из глубины ушедших лет всплывало в памяти. Смутная боль, задевшая душу, все нарастала, пока не вырвалась наружу одним резким окликом:
– Игорь!
Аня непроизвольно прикрыла ладонью рот, но этот звук уже вырвался, вылетел на волю, обнажив всю ее растерянность и беспомощность перед слепою силою судьбы, всю ее боязнь оказаться неподготовленной к этой случайной встрече.
– Узнала? – с виноватой улыбкой спросил Игорь.
Аня кивнула в ответ. Все мысли и чувства занемели. Двадцать лет прошло со дня их последней встречи. Боль снова ковырнула внутри, тем самым сняв минутное оцепенение души и тела.
– Я тебя тоже сразу узнал, – сказал Игорь, поставив недопитую бутылку пива на тротуар. – Не думал, что тебя здесь встречу. Ты ведь не здесь жила.
– Откуда ты знаешь? – спросила Аня, пересохшим горлом глотнув слюну.
– Да я лет десять назад приезжал, – подходя к ней, ответил Игорь, – ну и к тебе зашел. Мать разве не говорила?
– Нет, – тихо ответила Аня, опустив голову.
Мало-помалу она начинала приходить в себя, ощущая в себе силу наглухо закрыть так жестоко раненую душу.
– А сейчас, что? Насовсем сюда? – глядя на нее выжидающе, спросил он.
И так ей стало неприятно от его взгляда, так обидно, что с вызовом бросила ему в глаза:
– Ты что, прокурор, мне допросы устраивать?
Он сразу стушевался, поник.
– Нюша, не надо… – ответил он с виноватым видом. – Столько лет прошло.
Нюша… Как больно. Только он ее так называл. Лучше бы этого никогда и не было.
Не собираясь задерживаться, Аня вздохнула и с болью спросила:
– Чего ты от меня хочешь?
– Да