1941: фатальная ошибка Генштаба. Геннадий Спаськов
из договора Германии и Японии возможные неприятности и их влияние на предвоенную политику СССР. Следует заметить, что Тройственный пакт и его следствия до тех (как, впрочем, и до сих) пор удивительным образом обходили стороной как историки, так и авторы военных мемуаров. Поэтому любителям истории, а тем паче занимающимся ею профессионально, должны стать понятными мотивы поведения Сталина, Тимошенко и всего руководства СССР в канун войны.
Но почти в те самые годы в России махровым цветом распустилась теория В. Суворова, получив массу восторженных почитателей. Увлеченно повторяя мысль учителя о подготовке Сталиным назначенного на 6 июля нападения на Германию, они оказались не способными прочесть и понять текст Тройственного договора и вытекающий из него факт наличия у нас второго фронта в лице Японии.
Но тут удивляться не приходится – что взять с учения, «гуру» которого, мягко говоря, не совсем адекватен? В какой-то мере его почитателей извиняет лишь то обстоятельство, что текст договора найти было весьма не просто, поскольку после 1940-х годов у нас его практически не публиковали.
Удивляет скорее другое. Ведь у Суворова-Резуна всегда было множество критиков, категорически не приемлющих его теорию. И его всегда яростно, но в основном по мелочам критиковали, а некоторые из них, как, например, А. Исаев и А. Помогайбо, написали в связи с этим по увесистой книге6. Но глаза на лоб лезут, когда читаешь труды таких критиков. Ведь кем самому надо быть, чтобы «опровергать» Резуна с дремучих хрущовских позиций, как это сделал Помогайбо! Или профессиональный историк А. Исаев, тоже накатавший солидный том под названием «Антисуворов». Туда он запихнул, видимо, все, что знал о том периоде, и говорил о чем угодно, только не касаясь центрального пункта, ставящего крест на резуновской теории. «Опровергнув» таким способом Резуна, в следующей книге вслед за Помогайбо он продолжил старую хрущевскую песню:
«Сталин не верил в возможность нападения Германии до того момента, когда у всех уже не оставалось сомнений в намерениях Гитлера. Но вместе с тем не оставалось и времени на адекватную реакцию»7.
Такие критики, по меньшей мере, уводят своих читателей в сторону от сути проблемы. А фактически – льют воду на мельницу бредовой теории и делают с Резуном одно дело. Может, поэтому Исаев ласково величает его «Владимиром Богдановичем».
Теперь надо пояснить, почему я считаю этого «Богданыча» неадекватным, а точнее говоря – шизофреником. А то без аргументации столь резкого заявления его почитатели справедливо на меня обидятся.
Не буду повторять чужих доводов – желающие прочтут их сами. Давайте лучше вновь посмотрим центральный пункт, на котором держалась резуновская теория.
Сначала замечу, что Резун сумел убедить паству в том, что Сталин-де хоть и злодей, но умнейший человек и даже гений. В части последнего нет больших возражений, но, объявляя кандидата гением, не надо его судить по себе и выставлять круглым идиотом.
Почему, спрашивает наш герой, гениальный