Женщина из морга. Виктория Балашова
хрупкое создание должно говорить иначе, – отметил про себя Олег. – Ну да Бог с ним. Не самый большой недостаток».
– Давай вместе выпьем. Из фужеров, – остановил он ее порыв снова приложиться к бутылке. – Смешная ты…
Девушка встала и подошла к столику. Она слегка повиливала бедрами и время от времени встряхивала головой так, что длинные темные кудри, слегка отливающие фиолетовым цветом, полностью открывали лицо и шею.
– Из фужеров, так из фужеров, – бодро согласилась она, снова взявшись за бутылку. На сей раз, чтобы разлить шампанское по бокалам.
– Самостоятельная?! – то ли спросил, то ли восхитился Олег. – Я бы и сам налил.
– Нет проблем, – она протянула ему бутылку. Бокал остался наполовину пуст.
Олег слегка удивился такой немедленной реакции на свои слова.
– Как тебя зовут? – уточнил он у девушки, взяв ее за руку.
– Номер двадцать семь, – она громко расхохоталась, – но ты, конечно, можешь называть меня и по-другому. Какие имена тебе нравятся? – двадцать седьмая продолжала улыбаться.
– Да многие нравятся… – Олег растерялся. – Как мамаша-то тебя нарекла?
Девушка выпятила обиженно губы и пожала плечами. Она снова плюхнулась на колени к Олегу, успевшему присесть на стул, стоявший у столика. Двадцать седьмая потрепала от души его волосы и обвила рукой шею.
– Мамаша-то? – повторила она задумчиво, пытаясь снова широко улыбнуться. – Не знаю, как нарекла, – девушка еще раз потрепала Олега по волосам.
– Сирота что ли? – не отставал он.
– Сирота? Не знаю, – ответы опять получились односложными. Девушка встала и направилась к кровати, на ходу стягивая с себя красное, трикотажное платье. Она обернулась к Олегу и поманила к себе пальчиком. – Какая тебе разница? Не знаю. Зови, как хочешь, – она снова захохотала и встряхнула головой.
– Тогда так и буду звать – двадцать седьмая. Очень оригинально, – Олег допил шампанское и решил странный разговор завершить.
– А я и есть двадцать седьмая, – девушка засмеялась еще громче, как будто Олег произвел на свет великолепную шутку. Она запрыгнула на кровать, оставшись в одних ажурных чулках. Девушка легла на спину и подрыгала ногами в воздухе. – Снимать?
– Чего снимать? – не понял начавший расстегивать рубашку Олег. – Ты уж, вроде, все сняла? – он кивнул в сторону брошенного возле кровати платья.
– Чу-у-улки, – протянула девушка, – чу-у-улки снимать?
– Зачем? Не надо, – тут Олег обнаружил оставшийся на двадцать седьмой предмет одежды. – Чулки на женщине – большой бонус. «Понимают это, к сожалению, только проститутки», – подумал Олег.
– Бонус? – двадцать седьмая непонимающе захлопала ресницами. – Чулки – бонус?
– Проехали, – Олег понял, что в головке у девушки размещено минимальное количество информации. Он и не догадывался, до какой степени был прав, сформулировав мысль именно таким образом. В тот момент ему стало