A.D. 2059. Необратимые последствия. Alex Moiseev
Десятки, сотни, тысячи чувств, переживаний, давно знакомых ему, нахлынули как цунами. Отчего-то вспомнилось детство. Эх, что за времена! Вот он, совсем маленький, рано утром едет на старом велосипеде по узкой тропинке среди пшеничного поля, и колосья попадают в спицы, застревают там, рвутся и шелестят так всю дорогу. Где-то поют птицы, и солнце слепит глаза. Оно всегда светит ярко-ярко и, кажется, никогда не сойдет с небосвода, и от этого радостно на душе. Но бывает и пасмурно: целые сутки льет, как из ведра, и во дворе старого дома собирается огромная глубокая лужа, на поверхности которой постоянно расходятся неровные круги от дождя. И какая свежесть чувствуется в воздухе, пахнет озоном и спелыми яблоками, когда он, ещё ребёнок, выходит после грозы на улицу, в сад!
У него еще оставался шанс распрощаться с теперешней жизнью и начать новую, может быть, лучшую.
Городские огни отражались от мокрого асфальта и бросали всюду слепящие блики. А он все шел, шел, шел. Все вперед, вперед, напролом. Тупая вялость, исходящая из мозга, разлилась по всему телу, и мир вокруг стал для него мутным, словно тухлая вода.
Холодная улыбка скользнула по его бледным губам. Он осознавал свою отчуждённость от общества и бросал ему вызов, понадеявшись на свою самостоятельность. Но мир такой огромный, что один человек теряется в нём, превращается в ничтожную песчинку. Он знал об этом и всё равно со злостью стоял на своём, обрекая тем самым себя на гибельное одиночество.
«Чтоб все это провалилось, пусть все исчезнет!»
С этими мыслями он и спустился в метро. Ему безумно захотелось поскорее убежать от этого мира, укрыться под землей, залечь на дно…
Ожидая состав гипертрейла на обновленной станции «Горьковская», повторное открытие которой после реновации состоялось недавно, Ян любовался ее интересной архитектурой в стиле «хай-тек».
Иллюзию широкого пространства, в котором дышалось полной грудью, не так, как обычно дышится под землей, создавали «высокие технологии». Проецируемые на стены, потолок и колонны динамичные голограммы деревьев, неба, полей сменяли друг друга, не давая людям опомниться, где на самом деле они находятся. Встроенные прямо в зеркальный пол диодные «вечные» лампы светили круглые сутки и оттого и на станции, и на подходах к ней было всегда светло и уютно. Ничто здесь не отбрасывало тень. Отточенная до мелочей, продуманная до совершенства архитектура станции казалась такой естественной и гармоничной, что не привлекала к себе особого внимания.
До прихода поезда оставалось чуть более минуты – эта информация высвечивалась на электронном табло под потолком и озвучивалась через трансляторы ботом с приятным женским голосом – когда над головой, на поверхности, громыхнуло с такой силой, что земля ушла из-под ног.
Р-раз! Потом сразу еще раз и еще… казалось, мир перевернулся вверх тормашками.
На станции началась жуткая паника и давка. С потолка посыпалась штукатурка, пластиковые панели, а затем и куски бетона… Свет погас, а через секунду-другую включилось аварийное освещение. Люди с криками метались