Неодолимое желание. Сабрина Джеффрис
приготовилась пуститься наутек, но расстояние между ними он преодолел за два шага и успел схватить ее за плечи.
– Тпру, на месте, – пророкотал его голос, и он развернул ее к себе лицом. – Что вы здесь делаете?
– Я… Э-э… Мой дедушка захотел нанести вам визит, но он разговаривает с вашей бабушкой и… – Вирджиния быстро соображала. – Я слышала, что у вас очень эффектный лабиринт из живой изгороди, поэтому я отправилась на него посмотреть. В результате заблудилась и вышла сюда.
– Потому что искали наш лабиринт, – скептически повторил Гейбриел.
– Я обожаю лабиринты.
– Значит, это не имеет никакого отношения к попытке понаблюдать за своим конкурентом?
– Да нет же, нет! Я и понятия не имела, что у вас есть породистая лошадь, которую вы собираетесь… То есть я хотела сказать…
– Вы слышали, как я разговаривал с Летящей Джейн, – обвинил ее лорд Гейбриел. – Вы маленькая коварная лисица.
О Боже, теперь она действительно в беде. Мир гонок изобилует всякого рода ухищрениями. Поскольку ставки на соревнованиях делались исходя из информации о лошадях, в конюшни или на секретные предварительные соревнования часто проникали «жучки»[4], чтобы добыть какую-то информацию. Поэтому любой владелец породистой лошади становится подозрительным, если около его лошадей крутится кто-то посторонний, особенно накануне таких больших скачек, как Сент-Леджер.
– Это произошло совершенно случайно, клянусь!
– А теперь вы побежите докладывать дедушке…
– Нет! Я не скажу ни одной живой душе, – добавила Вирджиния, видя его удивленно приподнятые брови. – Я бы никогда не сделала этого.
– Вот как. – Руки Гейба соскользнули с ее плеч вниз к ее рукам. – Вы заблудились и решили одна зайти в конюшню, зная, что поблизости будут несколько грумов-мужчин.
– Я живу на конном заводе. И все время захожу в конюшню одна.
– Но ваши грумы не настолько глупы, чтобы хватать внучку владельца. Здешние грумы вас не знают.
Он продолжал ее удерживать, и это выбило Вирджинию из колеи. Он держал ее слишком близко, и она начала нервничать. Особенно когда он так небрежно одет. В расстегнутом воротнике черной рубашки виднелась поросль на груди.
– Думаю, они отнеслись бы ко мне лучше, чем вы, – возразила Вирджиния, вздернув подбородок. – Пожалуйста, отпустите меня.
– Чтобы вы могли продолжать шпионить за мной? – подчеркнуто медленно произнося слова, поинтересовался Гейб.
– Я не шпионила.
– В таком случае у вас была другая причина, чтобы прийти сюда, – глубоким баритональным голосом возразил Гейб. – Может быть, более… личная.
– Личная? – воскликнула Вирджиния.
– Может, вы искали меня. – Его обжигающий взгляд скользнул по ее фигуре.
О да, он дерзкий мужчина.
– Конечно, нет. С какой стати я бы стала искать вас именно здесь?
– Потому что лакеи, несомненно, сказали вам, что я часто провожу
Люди, добывающие и продающие сведения о лошадях перед скачками.