Рисовальщица пионов. Ксения Славур
наши посиделки отменились, потому что Марту приходил встречать очень и очень привлекательный мужчина. Он всегда преподносил ей один розовый пион. Где брал?!
В сентябре она предложила мне:
– Вспомним былое?
– Вы свободны? – я мотнула головой в неопределенном направлении, подразумевая ее кавалера. Она поняла.
– Да, уехал в командировку.
Мы устроились на прежнем месте и заказали любимые десерты. В тот период я была расстроена переживаниями дочери и неожиданно для себя поплакалась Марте:
– Не знаю, что делать? У меня зять дочке изменяет. Она хочет развестись, а я отговариваю, у них ведь ребенок. – Потом с осуждением и недовольством заключила: – Это же эгоизм – думать о себе, а не о ребенке! Не королева!
Марта как-то замерла и спала с лица: заметно побледнела и глаза ее заметались по столу. Потом она посмотрела на меня с таким выражением, что я испугалась и принялась тараторить, почему-то оправдываясь:
– Ничего, все мужики гуляют. Погуляют, погуляют и перебесятся, из семьи же он не собирается уходить, говорит, что любит. Да и потом, как ребенку без отца, правда? Вот у Вас тоже дети, нельзя же так сразу разводиться, правда? А Лена говорит, что он унижает ее как личность и женщину, что она не будет уважать себя, если закроет глаза – какая ерунда, правда? Все женщины мира терпели и будут терпеть мужчин ради детей, смирялись и отказывались от личного счастья, чтобы дети росли в семье, разве не так? – Начав с форте я закончила совершенным пиано и совсем замолчала, глядя в напряженное лицо Марты. Такой сильной реакции никак не ожидала и вконец растерялась.
Мы довольно долго молчали, я изнывала от неловкости, Марта же словно застыла.
– Я не могу Вам ничего посоветовать, – сказала она.
Она достала кошелек, и я заметила, что у нее дрожат руки. Она оставила деньги, чуть обняла меня, чего раньше никогда не делала, и, шепнув извинение, вышла из кафе. Надо ли говорить, что я думала о ее реакции беспрестанно? О горе дочери столько не беспокоилась, сколько о поведении Марты!
После пятничного занятия Марта вновь предложила посидеть пол часика в кафе, насладиться облепиховым чаем.
– Как Ваша дочь? – спросила она.
– Плачет. У меня с ребенком живут. Хочет разводиться. Зять, оказывается, любовницу завел еще когда Лена беременная была, и ни в какие командировки он не ездил, а в Турцию и в Таиланд летал.
– Отговариваете?
– Отговариваю. Она библиотекарь, я тоже, какая у нас зарплата, как ребенка растить? Я одна ее растила, знаю, как это тяжело. Да и Лена у меня не бойкая, не хваткая, вечно в облаках и идеалах, настоящая тургеневская девушка. А у зятя своя автомастерская, он денежный человек, поэтому, видимо, на него девки и вешаются. Но разводиться он не хочет, говорит, семья – это одно, а левак – другое, мол, просто охотничий инстинкт.
Марта подобралась, как-то превратилась вся в комок, посмотрела в окно.
– Охотник? Ваша дочь говорит, что не будет уважать