Дневник Шизофреника. Дмитрий Кустиков
чуть ниже листов для работы с ксероксом, которые тоже были идеально сложены. Клавиатура идеально чиста, как и монитор.
Но тут я приметил едва заметное пятнышко на мониторе, и, взяв специальную салфетку, начал усердно оттирать. Это не помогло. Меня это очень разозлило. Отодвинув стул, я встал и начал тереть так, будто от этого зависела вся моя жизнь. Я тёр усердно. Очень.
Тут я услышал чей-то приглушённый смех. Позади меня стояла Анжела и смеялась. Её глаза чудно сверкали. «Ты неисправим» – улыбнулась она и прошла мимо. Я остался как вкопанный на своём месте. С моего взмокшего лба упала капелька пота. Я заметил это и быстро стёр всё той же салфеткой.
Весь оставшийся день я корил себя, за этот чёртов случай. Ведь всё-таки она мне нравилась.
Поздно вечером, когда я пришёл домой, Костя был в своей комнате.
– Ты поел? – зашёл я туда.
– Ваптос, когда заходишь, нужно стучаться! – проворчал мальчик, что-то спешно убирая со своего стола в коробку.
Он меня никогда не называл папой.
– Так ты поел?
– Да, я сварил яичницу. Спокойной ночи. – вытолкнул Костя меня из двери и закрыл её на ключ.
– Спокойной ночи… – ответил я, но уже за дверью.
Ближе к ночи, когда я успел одеть свою любимую пижаму и уже предвкушал, как утону в бархатной и мягкой постели, зазвонил телефон. Определителя у меня не было, и я не решался брать трубку. Я не хотел новых проблем.
Обычно, после звонка телефона у меня появлялась новая проблема, или ещё что-нибудь неприятное.
То обнаружится очередной неоплаченный счёт, то на работу вызовут в выходные. Или вообще, старушка живущая сверху, позвонит с просьбой погулять с её огромным Сенбернаром. Брр… Обычно я обхожу собак стороной, а тут надо еще выгуливать эту махину неприятностей.
Как вспомню случай в парке, когда этот «малыш» встал передними грязными лапами на огромного мужчину. После этого, мне пришлось спешно делать спринтерскую дистанцию. В общем, зрелище было не из приятных.
Не знаю почему, но я всё-таки взял трубку.
– Алло… – прозвучал приятный и знакомый голос в трубке.
– Да, я слушаю. Что-то стряслось?
– Какой ты дурачок, – раздался смех. –если я звоню так поздно, это не значит что что-то не так… Кстати извини, действительно поздно. Наверно разбудила.
– Ничего, ничего, я ещё и не ложился. Так что там у тебя?
– В общем так. Действительно стряслось. Я уезжаю на похороны моей тётушки. Ты не подменишь меня на работе?
– Соболезную, подменю раз такое дело.
– Благодарю. Кстати как там продвигаются дела с дневником?
– Хорошо, даже прекрасно.
– Вот и молодец! Как приеду, пролистаю его, если ты не против.
И она повесила трубку.
Вот таким примерно вышел наш ночной разговор. И я, конечно же, соврал, что дела идут отлично. Ну не мог же я сказать, что только начал его?!
Анжела! Если ты сейчас это читаешь, не сердись, просто я совсем замотался с этой работой, да и других проблем