Наследник. Марк Арен
русской словесности.
– Что ж, – сказала она, – раз так, пускай ждет. И, положив книжку на полку, продолжила: – Но хочу вам заметить, что по теории вероятности наша встреча вполне закономерна. Русских на свете много, они мобильны, и их встречи в самых отдаленных уголках мира перестали кого-либо удивлять. Посему не надо подменять банальную статистику метафизической предопределенностью.
Майкл поднял вверх руки:
– Сдаюсь. Вы победили. И, как побежденный, предлагаю вам трофей. В виде обеда. Вы какую кухню предпочитаете?
– Свою, домашнюю, – растерянно ответила Катя, слегка оторопев от такого внезапного перехода.
«Только что все было так невинно и мило, говорили о книжках, наметился даже философский спор – и вдруг, нате вам, “давайте поужинаем“», – подумала она и вновь поймала на себе его взгляд.
– Не пытайтесь искать в моем приглашении какой-либо задней мысли, – словно видя ее насквозь, сказал он. – Нас ожидает не романтический ужин, а банальный ланч. Ведь время обеденное, я хочу подкрепиться, приглашаю и вас. Заранее говорю, что никаких изысков не намечается. В такие храмы гурманов, как «Канда» и «Мицутани», мы не пойдем. Сказать по правде, восточные рецепты не услаждают мой русский желудок. Вы можете есть что угодно, что же касается меня, то я буду есть просто мясо. Жареное мясо. Причем – с хлебом. Сейчас никто не ест хлеб. А я ем. Хлеб, пироги, любую выпечку.
Слушая его, Катя поймала себя на мысли, что их обед – дело уже решенное. И еще она поняла, почему так легко и неожиданно для себя после воскресной службы пустилась «во все тяжкие». Находясь рядом с ним, она погружалась в неизведанную доселе нирвану. Он обладал каким-то волшебным магнетизмом, каким природа наделяет избранных и которому она была не в силах противостоять. Он словно источал какой-то невидимый свет, мерцающий в его бездонных глазах и искрящийся в его доброй улыбке. С ним было хорошо. С ним было удивительно легко и просто.
– Вы коварный искуситель, – рассмеялась она. – Я так надеялась сбросить здесь лишний вес. Тоскуя по корочке черного хлеба, питаюсь одним только рисом. А тут еще и вы в придачу…
– Есть тут один пекарь, – заговорщицки оглянувшись по сторонам, перешел на шепот Майкл, – он получает ржаную муку из Сибири и астраханскую соль. Так вот он печет такой хлеб, который вы не отведаете и в Москве.
– Вообще-то я из Петербурга, – чуть заносчиво заметила Катя.
– И в Петербурге тоже, – махнув рукой, сказал Майкл и, подхватив Катю под локоток, увлек за собой к выходу.
– Кстати, – сказал он деловито, – здесь неподалеку магазин «Иссэйдо», там можно купить японские гравюры. Не древние, конечно. Девятнадцатый век. Но приемлемые по цене. Если хотите, заглянем туда завтра после «раздачи слонов» на конгрессе.
– Не обещаю, – уклончиво ответила Катя, решив не говорить, что скоро уезжает.
– Только не принимайте меня за книжного червя, – продолжал занимать ее разговорами Майкл, – я знаю и другие места. Хотите, заглянем в старейшую пивную? Ее основали немцы. За пиво не