Две повести о страхе и любви. Дима Босяченко
по уму всегда делает это на улице, чтобы не оставлять никакой своей биологии. И главное – убивает максимально быстро и так сказать гуманно. Видно, что для него это важно, – Леонид начал расхаживать по кабинету, – Важно, не причинить боли. Как будто бы цель – само убийство, как устранение конкретного человека, а не насилие, не власть, не получение от этого удовольствия.
– Да, это явно.
– Вот я и говорю, что он действуют, как наемный убийца, сечёшь?
– Но кому может понадобиться заказывать детей? Тем более, Лёня, три жертвы назад… три года назад, прости, мы эту версию уже отработали. Мы проверили семьи вдоль и поперёк до третьего колена и родственников их, и друзей, и друзей друзей! Ни у кого не было и намёка на какие-то связи с властью, органами и прочей хренью, никто не был связан с криминалом, чтобы можно было, убив детей, попытаться воздействовать на членов семьи или им отомстить. Ничего такого не было ни у кого.
– Да, я помню. И всё же. Поражает его методичность.
– Лёня, мы с тобой талдычим об этом уже десять лет – у меня уже за это время успела обвиснуть жопа, и член почти перестал работать, что не особенно продвинуло нас в деле. Лёня, что ты пытаешься найти в этой зубрёжке? Слова, даже если их повторить сто раз, как заклинание, не помогают!
– Помогают, ещё как слова помогают. Слова – это почти что мысли. Разгадаем его мысли и сможем взлезть в его шкуру, а значит появится возможность просчитать его следующий шаг. Вот, что я ищу, Рома – логику. Его логику. Его систему. Она необычна, но когда мы до неё дойдем, я уверяю тебя, круг сузится. Значительно сузится. Потому что тут что-то частное, может, личное даже, он не маньяк… ну по крайне мере далеко не стандартный маньяк. Тут что-то другое…
– А что если её нет? Этой логики. Знаешь, у психопатов такое бывает.
– Не бывает. Любой психопат тебе такое распишет, почему он убивал! Вплоть до мельчайших деталей. И да, это будет звучать бредово. Но только для нас, для нашего образа мышления, но не для него. Для него – это нормальная логика, просто не признанная большинством. И знаешь, в этом есть своя правда – просто иногда нужно попытаться выйти за пределы, шагнуть в сторону с проторенной дорожки, чтобы понять тех, кто свалил куда-то вбок с тропинки мироздания навсегда!
– Ты меня пугаешь, но, кажется, я тебя начал понимать. И, пожалуй, ты прав. Ладно, давай ещё раз всё изучим.
Леонид снова обратился к фотографиям. Снял одну. Там девочка лет десяти – такая же открытая поза, распахнутые глаза – и в этом случае она буквально не успела моргнуть, как лезвие кинжала пробило ей сердце, и оно остановилось.
– Марина, десять лет. Убита по пути с танцев домой, просто за углом одного из домов. Она заворачивает, он её там ждёт, один удар и всё.
– Да.
Леонид снял ещё фото.
– А вот Максим, одиннадцать лет. Убит в толпе на Дворцовой, на празднике в честь дня города.
– Ну, в толпе с его способностями ему ещё проще орудовать.
– Мальчик