Корейский излом. В крутом пике. Александр Тамоников
выпить.
«Невыполнимое желание. Какая еще выпивка! Надо заехать в санаторий, предупредить Вику, собраться», – подумал он, взявшись за ручку двери.
– Товарищ Кожедуб, – остановил его все тот же майор. – Вас приказано доставить на аэродром, машина у выхода.
– Но я должен предупредить жену.
– Напишете записку, мы передадим.
В голосе майора звучало превосходство вершителя судеб, но Ивану на это было откровенно наплевать. И на майора, и на его тон. Он пытался угадать причину неожиданного вызова на службу.
«В дивизии что-то не так, а может… к войне надо готовиться…»
Кожедуб был хорошо информирован о ходе Корейской войны, об участии в ней советской авиации. А напряжение там неуклонно нарастало и готово было выплеснуться в прямое боестолкновение с американцами.
Записку Вика получила утром. Ее текст был предельно краток: «Не волнуйся, все в порядке, срочно вызывают в Москву. Тебе все расскажут потом».
Она пыталась расспросить посыльного, мол, что с мужем, где он, но тот заладил, как заезженная патефонная пластинка:
– Не волнуйтесь, все будет нормально, его направляют в ответственную командировку.
Виктория вспомнила их прогулку, громкоговоритель на телеграфном столбе («от Советского информбюро…») и все поняла.
В это самое время Иван Кожедуб прибыл на аэродром подмосковной Кубинки. В дивизии полным ходом шла подготовка к «секретной командировке», смысл которой ни для кого уже не являлся секретом. И эта подготовка выглядела очень странно: у летчиков отобрали советские документы и выдали гражданскую одежду – мешковатые серые костюмы одного фасона.
– Прямо как в инкубаторе, – пошутил какой-то капитан.
– Или в лагерях – там тоже все одинаково одеты, – немедленно прозвучал ответ.
– Типун тебе на язык. В лагерях не летают.
Офицеров собрали в актовом зале. Представитель политуправления зачитал им секретный приказ:
– «Правительство Северной Кореи обратилось к Советскому Союзу с просьбой послать летчиков-добровольцев на реактивных самолетах для спасения народов страны, гибнущих под бомбами американских агрессоров». Кто из вас желает поехать добровольцем?
Руки подняли все. Попробовал бы кто-то не поднять! Но из ста желающих отобрали только шестьдесят. Самых опытных.
Летчикам предстояло ехать на войну, в Корею. А командиром 324-й истребительной авиадивизии был назначен трижды Герой Советского Союза полковник Иван Никитович Кожедуб.
– Ну, с «МиГами» мы им холку намнем, – сказал он генералу, представителю Василия Сталина.
– Там, товарищ полковник, воевать придется по-другому, – охладил его пыл генерал. – Используйте опыт, военную хитрость, новую технику. Самостоятельные боевые вылеты вам лично запрещены, то есть убедительно не рекомендованы – не дай бог, еще в плен попадешь в качестве сладкой булки для американской прессы. И смотри, Ваня, я тебя знаю. Это ты с виду такой выдержанный и спокойный, а ведь азартен, как картежник.
Бедный