Наставник. Учитель Цесаревича Алексея Романова. Дневники и воспоминания Чарльза Гиббса. Джон Тревин
в Александровском дворце в личных покоях Императорской Семьи. Поначалу мальчик относился к своему наставнику с недоверием и некоторым подозрением.
Прошло немало времени, прежде чем уроки стали проходить так, как этого желал Гиббс, поскольку в то время Цесаревич страдал от самого тяжелого приступа гемофилии за всю свою короткую жизнь. В течение всего 1913 года Цесаревич медленно восстанавливался после страшной травмы. Этот год был отмечен празднествами в честь 300-летия Дома Романовых, с того дня, как Михаил Федорович, основатель царской династии, взошел на престол в 1613 году. Несчастье произошло во время пребывания семьи на отдыхе в Восточной Польше осенью 1912 года. Еще в Беловеже, прыгая в лодку, мальчик ударился внутренней стороной левого бедра об уключину. Боль, казалось, ослабла, но через две недели, когда Царская Семья уже находилась в Спале, она возобновилась с ужасной силой. В области паха и бедра возникло угрожающее кровоизлияние. В течение многих дней Цесаревич находился в мучительном бреду. Его обезумевшие от горя родители пытались, и, в целом, небезуспешно, сохранить его болезнь в тайне. Выходили медицинские бюллетени, в которых не говорилось ничего определенного. В одну из октябрьских ночей конец был близок32. Тогда Императрица в ужасе отправила телеграмму Распутину, находившемуся дома в Сибири, умоляя его помолиться за Цесаревича. Он немедленно телеграфировал: «Бог увидел Твои слезы и услышал Твои молитвы. Твой сын будет жить. Болезнь не опасна, как это кажется. Пусть доктора Его не мучают»33. Через день кровотечение прекратилось. Этому так и не было дано рационального объяснения. Императрица никогда не считала, что сообщение Распутина было случайным совпадением: для Александры Федоровны он был орудием Божиим. Алексей Николаевич действительно выздоровел, хотя еще почти год не мог ходить34, и в Москве в разгар празднования 300-летия Дома Романовых его на руках нес в Кремль казак охраны35.
Цесаревич Алексей Николаевич и его наставник Чарльз Гиббс на прогулке. Александровский дворец. Царское Село, весна 1914 г. (фото из архива Ч. Гиббса)
Все церемонии, начиная с открывающего торжества благодарственного молебна в сопровождении хора кафедрального собора в Санкт-Петербурге, были блистательны. Поистине, это было последним блистанием славы Дома Романовых. Празднества отвлекли общественное сознание от текущих проблем и способствовали укреплению верности трону как раз тогда, когда это было необходимо. Но для Императрицы торжества оказались настоящим испытанием. Александре Федоровне вместе с Императорской Семьей пришлось переехать из Царского Села в огромный Зимний дворец – переезд, который никого особенно не радовал. Уставшая после тяжелого испытания в Спале, Императрица с трудом переносила длительные церемонии, каждый раз ее усталость замечалась и вызывала недовольство.
Когда Цесаревич оправился
6 октября. Этот самый тревожный период в ходе развития болезни описан только в письме Николая II к Императрице-матери: «Дни с 6 по 10 октября были самые тяжелые. Несчастный Маленький страдал ужасно, боли схватывали Его спазмами и повторялись почти каждые четверть часа. От высокой температуры он бредил и днем и ночью, садился в постели, а от движения тотчас же начиналась боль. Спать он почти не мог, плакать тоже, только стонал и говорил „Господи помилуй“. Эти боли были связаны с тем, что кровь заполнила все внутренние полости в суставных сумках и непрерывно давила на нервные окончания» (Онищенко Г. Г.
Текст этой спасительной телеграммы приводится в различных источниках и интерпретируется самыми разными авторами. По версии Илиодора: «Надеюсь, здоровье улучшится. Благодать Божия выше болезни. Будь богобоязненна во всем». Р. Масси приводит без ссылки на источник другой текст: «Бог узрел Твои молитвы. Не горюй. Маленький не умрет. Не разрешай докторам слишком Его беспокоить» (Онищенко Г. Г.
П. Жильяр писал, что болезнь «вызвала временное омертвение нервов левой ноги, которая отчасти утратила свою чувствительность и оставалась согнутой – ребенок не мог ее вытянуть». […] По сведениям Е. С. Боткина, с ноября 1912 г. по март 1913 г. к Цесаревичу в качестве консультантов приглашались: профессор С. П. Федоров – 27 раз; профессор P. P. Вреден – 15 раз; доктор С. Ф. Дмитриев – 124 раза. […] В марте 1913 г. Император Вильгельм радовался тому, что Цесаревич смог присутствовать на февральских торжествах. Эти торжества были связаны с празднованием 300-летия династии Романовых. Из политических соображений народу надо было обязательно показать Наследника, продолжателя многовековой династии. И его показали народу. Но при этом почти девятилетнего мальчика постоянно носил на руках огромный казак. Бледный и болезненный вид Цесаревича произвел на всех, видевших Его, угнетающее впечатление. […] Борьба с последствиями болезни заняла почти год. Еще в сентябре 1913 г. «Его заставляли принимать очень горячие грязевые ванны, сильно его ослаблявшие и предписанные докторами, дабы уничтожить последние остатки Его заболевания». Именно тогда лечащий врач Наследника, хирург В. Н. Деревенко сообщил воспитателю Цесаревича Жильяру точный диагноз его заболевания и объяснил ему клинические особенности болезни» (Онищенко Г. Г.
Имеется в виду Светличный – подхорунжий, урядник Собственного Его Императорского Величества Конвоя, кавалер четырех Георгиевских крестов. Казак высокого роста. Носил Цесаревича на руках, когда он не мог ходить после перенесенной болезни в 1913 г.