Обладатель-десятник. Юрий Иванович
же оказался рядом. Заботливо поддерживая, проводил к столу, усадил на лавку. Потом метнулся к обрубку, подобрал и водрузил на центр столешницы. Вначале сам обнюхал, тоже при этом пытаясь ковырять ногтями. Затем предложил понюхать ученому и Загралову-старшему, поинтересовался, какой запах они ощущают и как к нему относятся.
– Да нет у него никакого запаха! – сказал Михаил Станиславович и хохотнул, колыхнувшись всем своим тучным телом. – Весь давно вышел!
– Точно, – подтвердил Федор Павлович.
– Вот и я ничего не чувствую, – сказал целитель. – Да и сколько людей здесь ни перебывало, никто ничего не учуял. А вот Ванюшу приложило. Только одним запахом приложило. Вон, чуть с ног не свалился.
– Может, показалось? – усомнился Иван в своих ощущениях. – Да и травы, в самом деле…
– Ну, так попробуй еще раз.
Иван наклонился к обрубку, но вдохнул в этот раз самую малость, медленно, осторожно. Аромат у древесины был! Несомненный, сильный и диковинный! Правда, осторожность помогла: удара по сознанию не произошло, а калейдоскоп разноцветного мелькания был уже не настолько ярок, словно промелькнул в щадящем режиме.
Иван немного посидел, подумал, затем принюхался еще разок. Прислушался к себе, заодно проверяя наличие силы обладателя. В той ничего не изменилось: накапливалась, как и прежде, с привычной скоростью. Еще раз повторил процедуру, вдохнув резко и много. Эффект явно стал снижаться, видимо, пошло привыкание. Зато никаких иных запахов трав, улавливаемых прежде, не чувствовалось совершенно.
Иван описал присутствующим свои ощущения и сделал предположение:
– Какое-то редкое плодовое дерево? Да вдобавок пропитанное неким отваром? Причем пропитанное годами?
Игнат долго молчал, прежде чем ответить. Словно сомневался, стоит ли открывать некий огромный секрет.
– По сути, никакой тайны в этом древесном обломке нет, – наконец заговорил он. – А если и есть, так вы зря трепаться на каждом углу не станете. Мне его уже давно, двадцать лет назад, подарил один старый-престарый тувинец. Чувствовал свою смерть близкую, потому и позвал меня, выделив из других целителей, которые в этих краях обитают. Говорил, что прожил гораздо более ста лет, а сколько точно – не знает, со счета сбился. Как я выяснил позже, тувинец еще и шаманом был, да отошел от дел по старости. Вот он подарил и рассказал кое-что об этом куске древесины. Называется это дерево тава-гры, и его запах может почуять лишь человек, способный стать шаманом. Этому куску уже много тысяч лет, и раньше он был гораздо больше. Целое дерево было. Но поколения шаманов его использовали – отрубали по кусочку, соскабливали. По словам тувинца, применяли его для чего угодно, хоть для выращивания рогов на голове. А вот как это сделать, это каждый шаман узнавал только в момент своего наивысшего «прозрения». Или, иначе говоря, полного единения со знаниями предков. Рассказать просто словами такие знания нельзя, не получится.
– Ну, оно и понятно, – согласно, но с ехидством закивал Михаил Станиславович. – Будь у тебя такие знания, ты бы уже