Уйти(,)нельзя(,)остаться. Твоя Писательница
подумать, что супруг спит. Но этому мешало одно обстоятельство – по рубашке Севальского расплылось огромное алое пятно. У меня запульсировал висок, и потемнело в глазах. Последнее, что я помнила перед тем, как отключиться, испуганное лицо Лешки надо мной.
Следователь, низкорослый и усатый дядька, собрал нас в отдельном номере. Он ходил по комнате и разглядывал присутствующих. Первой не выдержала Тоня:
– Владилен Юрьевич, – следователь представился не успел, из чего напрашивался вывод, что коллеги знакомы, – долго молчать думаете? Прекратите театр и займитесь делом?
– Антонина Анатольевна, оставьте эмоции, – усмехнулся дядька в густые усы.
– Да как скажете! Не пойму, зачем вы тратите наше время?
– Господа, – Владилен Юрьевич пропустил слова подруги мимо ушей, – ситуация сложилась не из приятных. Убиты два человека. И преступник сейчас находится среди вас.
– С чего такие выводы? – округлила глаза Тонька.
– С того, уважаемая коллега, что на главном входе имеется камера. Записи показали, этой ночью посторонних на базе не было. Никто не входил, и не выходил.
– Глупости, – фыркнула подруга, – убийца мог спрятаться на территории еще днем. Здесь такой хаос творился: гости, аниматоры, обслуживающий персонал.
– Преступника бы нашли, – следователь стал злиться, – ребята обыскали каждый куст этой местности.
– Вы осмотрели территорию? Может, есть дополнительный выход?
– С каких пор подозреваемые задают столько вопросов? – процедил мужчина сквозь зубы.
–А с каких это пор я стала подозреваемой? – Тонька переменилась в лице, – оставьте угрозы и прислушайтесь к советам, Владилен Юрьевич, как–никак два трупа…
– Мне плохо, – Анна схватилась за сердце и резко побледнела, – Сонечка, доченька моя, мертва.
Лешка с Эдуардом бросились к женщине, а Матвей сказал:
– Обсудите версии у себя в кабинете, товарищи следователи!
Дядька стрельнул глазами и покраснел. Тот факт, что он не произвел должного впечатления, его явно огорчил. Эдуард тихо сказал:
– Вы простите. Я не могу оставить жену в таком состоянии. Ей нежен врачу. Можно так называемый допрос перенести на потом?
– Да все можно, – гаркнул Владилен Юрьевич, – ждите повестку в прокуратуру. Дядька развернулся и вышел в коридор.
– Почему нам попался именно он? Нудный мужик, всю душу вынет, – буркнула Тонька в тишине. Я одарила ее суровым взглядом, Эдуард горько усмехнулся и позвонил врачу.
Я вернулась в номер, достала из шкафа сумку мужа и неожиданно поняла, Романа больше нет. Человек, с которым мы прожили много лет, мертв. Я не услышу голос Романа, не увижу надменный взгляд, не почувствую прикосновений. За годы жизни с Севальским во мне многое изменилась. Я повзрослела, стала смотреть на вещи иначе, но разучилась сама принимать решения, во всем следуя инструкциям супруга. Придется вернуть самостоятельность, и жить по–новому.
В дверь