Власть предназначений. Максим Хирный
Видимо что-то перепутали в картофельных расстановках. Горе психотерапевты. Передо мной новый страшный выбор: бежать, значит опозориться перед Ней; поцеловать, опозориться перед самим собой. Как обычно выбор мой был из рук вон дурной. Но бежать я не мог. Дурак, опозорился разок и дело забыто. Пускай смеются, но смеялась бы и Она, а тогда это было для меня полное фиаско. И вот раздутое эго начало приближаться к Её лицу. Вдруг какое-то магнитное поле, аура Её головы начали притягивать меня. Появился приятный дурманящий запах волос, лица, дыхания. Ждущие серые глаза, приближаясь, пленили и не отпускали. Глаза сговорились с губами и те вдруг маняще улыбнулись. Мои желания вдруг изменились, голова закружилась от приятных предчувствий. Мальчишечьи глаза были стойко открыты, защищаясь от сердечного дурмана. Мягкое нежное прикосновение к Её губам с закрытыми глазами, медленно и стойко, приятным теплом, разливалось по телу. До самых кончиков пальцев, да что там – до самых кончиков волос! Я на секунду закрыл глаза более не в силах сопротивляться внутреннему морю. Острой нежной струёй ухнуло слева в груди и ручьём опустилось в живот. От этого нового необычного чувства я взбодрился и оторвался от губ. Я схватился за сердце и посмотрел на Неё. Она уже открыла глаза и подозрительно смотрела мне за спину. Я резко обернулся, пока не в силах покинуть Её ауру. Голая пятка Херувимчика юркнула в щель палатки. Ватные ноги с трудом оторвали томное тело. Я бросился догонять шутника. Ангел исчез, растворился в воздухе, выполнив своё предназначение. Я попытался вытянуть стрелу из тела, но она ещё глубже и глубже проникала в сердце с приятным хрустящим звуком. С той секунды я уже не мерз никогда. Руки и ноги всегда теплые, их что то постоянно греет.
Это была моя первая сердечная рана из трех. Одеяла мне больше были не нужны. В мыслях только Её лицо, глаза, губы, тепло; и снова лицо, глаза, губы, тепло и снова… Игорек мне стал понятен со своими заботами. Чапаевцы превратились в декабристов, проиграв более грубой силе. Силе женского обоняния. Что-то случилось со мной после нежного прикосновения к Её губам. Магия? Фокус? Физика? Генетика? Нет – география! Юлия Сергеевна достойно передала эстафету для горячего сердца.
Постепенно мой мир стал кружиться вокруг Неё. Кружиться Луной вокруг Земли, Землей вокруг Солнца. Она мне стала симпатична. Коварную игру в « Бутылочку» – без сомнений придумали девчонки! Мы мечтали о себе – поцеловал и герой, девчонки знали о нас – поцеловал и слуга. Сильней и сильней росла моя симпатия, обдув лобового стекла работал исправно, улучшая зрение. Прицел моих глаз постепенно начал сбиваться с классной доски на Её профиль, и восстанавливаться обратно, когда Она выходила зарабатывать очередную пятерку. Мне стали нравиться Её ответы, потому, что пленили меня рецептом бархатного голоса, перемешанного с сахаром сладкой широкой улыбки. Потом к моей симпатии магнитом приклеились Её ум и память. Я досрочно выставлял Ей пятерки в журнал, опережая строгих учителей. Она была лучшей, самой лучшей. Золотая медаль уже давно болталась у Неё на шее. Я добровольно нашел