Стихотворения. Гийом Аполлинер

      Ты умер от тоски но ожил вновь в камнях Святого Витта[9]

      Как Лазарь[10] ты ослеп от солнечного света

      И стрелки на часах еврейского квартала

      Вспять поползли и прошлое настало

      В свое былое ты забрел нечаянно

      Под вечер поднимаясь на Градчаны

      В корчме поют по-чешски под сурдинку

      В Марселе средь арбузов ты идешь по рынку

      Ты в Кобленце в Отеле дю Жеан известном во всем мире

      Ты под японской мушмулой сидишь в тенечке в Риме

      Ты в Амстердаме от девицы без ума хотя она страшна как черт

      Какой-то лейденский студент с ней обручен

      За комнату почасовая такса

      Я так провел три дня и в Гауда смотался

      В Париже ты под следствием один

      Сидишь в тюрьме как жалкий вор картин

      Ты ездил видел свет успех и горе знал

      Но лжи не замечал и годы не считал

      Как в двадцать в тридцать лет ты от любви страдал

      Я как безумец жил и время промотал

      С испугом взгляд от рук отводишь ты незряче

      Над этим страхом над тобой любимая я плачу

      Ты на несчастных эмигрантов смотришь с грустью

      Мужчины молятся а матери младенцев кормят грудью

      Во все углы вокзала Сен-Лазар впитался кислый дух

      Но как волхвы вслед за своей звездой они идут

      Мечтая в Аргентине отыскать златые горы

      И наскоро разбогатев домой вернуться гордо

      Над красным тюфяком хлопочет все семейство

      Вы так не бережете ваше сердце

      Не расстаются с бурою периной

      Как со своей мечтой наивной

      Иные так и проживут свой век короткий

      Ютясь на Рю Декуф Рю де Розье в каморках

      Бродя по вечерам я их частенько вижу

      Стоящих на углах как пешки неподвижно

      В убогих лавочках за приоткрытой дверью

      Сидят безмолвно в париках еврейки

      Ты в грязном баре перед стойкою немытой

      Пьешь кофе за два су с каким-то горемыкой

      Ты в шумном ресторане поздней ночью

      Здесь женщины не злы их всех заботы точат

      И каждая подзаработать хочет а та что всех

      страшней любовника морочит

      Ее отец сержант на островочке Джерси

      А руки в цыпках длинные как жерди

      Живот бедняжки искорежен шрамом грубым

      Я содрогаюсь и ее целую в губы

      Ты вновь один уже светло на площади

      На улицах гремят бидонами молочницы

      Ночь удаляется гулящей негритянкой

      Фердиной шалой Леа оторванкой

      Ты водку пьешь и жгуч как годы алкоголь

      Жизнь залпом пьешь как спирт и жжет тебя огонь

      В Отей шатаясь ты бредешь по городу

      Упасть уснуть среди своих божков топорных

      Ты собирал их долго год за годом божков Гвинеи