Сквозь время. Книга третья. Анна Боярчук
сгоревшего дома, два гроба на кладбище, и тишина в их квартире. Во рту ощутился горький привкус копоти и сажи.
Ноги сами понесли меня вперед. Я распахнула дверь и бросилась к ней на шею. Как же я была счастлива видеть ее. Я так сильно прижалась к ней, что между нами не осталось ни миллиметра свободного пространства. Мама слегка опешила от моей реакции на ее появление.
– Оля, тихо, – прошептала она. – Лили разбудишь. Что случилось?
Я просто стояла в дверном проеме и не могла произнести ни слова. Мама, видя мой ступор, потянула за собой.
– Пойдем вниз, расскажешь, что произошло.
Мы спустились в гостиную. Я следовала за ней, оглядываясь по сторонам. Все вокруг выглядело почти так же, как я помню. Мы сели на диван.
– Оля, что происходит? Ты ведешь себя так, будто мы не виделись целую вечность.
Мама говорила на чистом русском языке с легким английским акцентом. И только теперь я сообразила, что перед встречей с родителями, а особенно с мамой, надо было досконально обдумать один момент. Стоит ли посвящать ее в то, что наши жизни были другими? Наверное, пока нет, а потом как получится.
– Мам, прости, если напугала тебя. Мне просто дурной сон приснился.
Она озадаченно посмотрела на меня.
– Во втором часу дня?
Ой, неувязка.
– Ну, в Лондоне сейчас позднее утро, – я слегка улыбнулась, надеясь, что она знает про мою ночевку дома.
Она подозрительно рассматривала меня. А я изо всех сил боролась с желанием вновь прижаться к ней.
– Да, ты права. Как там моя сестра? Ты поговорила с ней?
Я облегченно выдохнула, мама знает про ночевку в Лондоне. И мысленно начала молиться, чтобы она дала хоть какую-то подсказку о сути разговора с Амандой и моей отлучки домой.
– Нормально. Привет передавала.
– Оля, с тобой все в порядке? Ты сама не своя.
Мама продолжала подозрительно смотреть на меня. Я не знала, как мне сейчас вести себя. Наверное, если ей рассказать о прошлом, в котором был Макс, это будет слишком. Поэтому я решила избрать другую линию поведения.
– Я в порядке, мам. Просто нервы совсем расшатались. Очень переживаю за Эвена.
Выражение ее лица изменилось, оно стало грустным и озабоченным.
– О, детка, мы все переживаем, – она заботливо обняла меня. – Вчера вечером ты сказала, что есть некоторые догадки насчет болезни Эвена. Решила вернуться домой, поговорить с Амандой. И?
Я почти возненавидела себя за собственную скрытность. Почему нельзя было предусмотреть потерю памяти или падение метеорита на мою голову? Почему я не рассказала ей обо всех своих догадках? Хотя, как это можно было предусмотреть, если в моей новой жизни все настолько благополучно сложилось.
Мама выжидающе смотрела на меня.
– Догадки оказались беспочвенными, – я грустно опустила глаза.
Мама, видя мое расстройство, вновь обняла меня и поцеловала в макушку.
– Оленька, ты у нас очень умная и обязательно разберешься с этой проблемой. Ведь