Неутолимая страсть. Марк Довлатов
закончился, раздался шум мотора, и на поляну въехал серебристый «Land Cruiser». Из него вышел мужчина с вислыми усами и солидным животом в шортах бермудах и гавайской рубахе навыпуск – это был Вячеслав Иванович, главврач мухосранской районной больницы. Он обошел машину и открыл правую дверцу, из которой выплыла плотная женщина лет сорока со смоляными черными волосами. Ее летнее цветастое платье на пуговицах позволяло заметить округлую грудь, меж холмами которой поблескивал гранатовый крестик – Анна Сергеевна, заведующая терапевтическим отделением, была в темных очках.
– Да уже все и в сборе! Молодцы! Только мы опаздываем. Ну да нам простительно по старости. Это я про себя, Анна Сергеевна. А шашлыки как?
На поляне возникло всеобщее движение, Михаил отправился к костру, поворошил уже почти прогоревшие ветки, присел на корточки и закурил. Поляна была усеяна пледами, люди расположились кто-где, лежали, сидели, болтали, рассказывали анекдоты, пили пиво, кто-то включил музыку; солнце светило, девушки все были в купальниках, а парни по большей части в купальных шортах, хотя не купался никто – вода была еще прохладной.
Анна Сергеевна нашла место для пледа, положила на него сумку и стала расстегивать платье. Голова ее была повернута в сторону костра, хотя за очками Михаил не мог разглядеть, смотрит ли она на него. Он же на нее смотрел исподлобья, узнавая ее роскошные формы под леопардовой расцветки закрытым купальником. Она играла в его жизни странную роль: знакомы они были давно, их тянуло друг к другу физически, Анна Сергеевна много раз пыталась его соблазнить, а он всячески сопротивлялся, хотя знал, что она, как всякая женщина, чувствует его желание; ее поведение не было агрессивным, и все это в конце концов вылилось в какую-то странную почти дружбу: она много раз гасила его ревность, когда Белка крутила хвостом, успокаивала его и возвращала ему уверенность в себе; он был благодарен ей как матери, хотя чувствовал, что все это слегка отдает инцестом.
Михаил подошел к группе, где была Белка, потерся носом о ее плечо, она чмокнула его в ухо.
– Пошел я шашлыки жарить.
– Та давно пора! Народ к разврату готов! Уже изнывает.
– Так вы тут покромсайте все, разложите. Полчаса, и будет вам пир Валтасара.
– Кого-кого?
– Да был такой царь вавилонский. Картина есть у Рембрандта. Про пир.
– Ты помнишь, что ты мне обещал окончить университет?
– Помню-помню.
– Так что там царь твой.
– Да он так долго пировал, что не заметил приближения персов. Это как раз символ…
– А у Надюшки вон такой красивый перс есть!
– Все в тему. Пошел я.
Михаил принес к костру кастрюлю с мясом, достал из багажника шампура и бутылку воды и стал нанизывать мясо. Сок капал в огонь, шкварчал, от костра поднимался дым, который боги Олимпа вполне могли принять за жертвоприношение. К костру подошла Анна Сергеевна.
– Здравствуйте, Миша.
– Здравствуйте, Анна Сергеевна. Вы в этих очках