11/22/63. Стивен Кинг
его глаза сверкнули.
– У меня есть пикап, а езды тут пять кварталов. Такое расстояние я могу проехать и сам.
– Конечно, можешь. – Я надеялся, что в моем голосе слышится уверенность, которой я сам не чувствовал. Поднялся и начал раскладывать свои вещи по карманам. Нашел в одном пачку денег, которую получил от Эла, достал. Теперь я понимал, откуда взялись изменения на пятерке. Вероятно, их хватало и на других купюрах.
Я протянул деньги Элу, однако тот покачал головой:
– Нет, оставь, у меня их достаточно.
Но я положил деньги на стол.
– Если каждый раз – первый, почему остаются деньги, которые ты приносишь? Почему они не исчезают, когда идешь туда в следующий раз?
– Понятия не имею, дружище. Я же говорил, что многого не понимаю. Есть закономерности, некоторые я уяснил, однако далеко не все. – Его лицо осветила слабая, но определенно радостная улыбка. – Ты ведь принес с собой рутбир? По-прежнему плещется в желудке, или как?
Если на то пошло, рутбир плескался.
– А теперь иди. Увидимся вечером, Джейк. Я отдохну, и тогда мы поговорим.
– Можно еще вопрос?
Он махнул мне рукой, мол, валяй. Я заметил, что его ногти, всегда чистые и ухоженные, пожелтели и потрескались. Еще один признак. Не такой явный, как потеря тридцати фунтов веса, но все равно плохой. Мой отец говорил, что можно многое сказать о здоровье человека, взглянув на его ногти.
– Знаменитый толстобургер.
– А что с ним? – Но в уголках рта Эла уже затеплилась улыбка.
– Ты продаешь дешево, потому что дешево покупаешь, верно?
– Мясной фарш из «Ред энд уайт», – ответил он. – Пятьдесят четыре цента за фунт. Захожу туда каждую неделю. Точнее, заходил до моего последнего путешествия, когда я уехал далеко от Фоллс. Веду дела с мистером Уорреном, мясником. Если я прошу десять фунтов фарша, он говорит: «Сейчас сделаем». Если двенадцать или четырнадцать, говорит: «Придется подождать минуту, пока я накручу свежего. Семейное торжество?»
– Всегда одно и то же.
– Да.
– Потому что всегда первый раз.
– Именно. Как в библейской истории с хлебами и рыбами, если об этом подумать. Я покупаю один и тот же фарш из недели в неделю. Накормил им сотни, даже тысячи людей, несмотря на эти глупые разговоры о котобургерах, а его не стало меньше.
– Ты покупаешь одно и то же мясо, снова и снова. – Я пытался донести до себя эту мысль.
– Одно и то же мясо, в одно и то же время, у одного и того же мясника, который всегда говорит одно и то же, если я не скажу чего-то нового. Признаюсь тебе, дружище, иной раз меня подмывало подойти к мистеру Уоррену и спросить: «Как здесь житуха, мистер Уоррен, старый лысый ублюдок? В последнее время трахал молоденьких цыпочек?» Потом он бы ничего не вспомнил. Но я этого не сделал, потому что он милейший человек. Большинство людей, которых я там встретил, очень милые. – Тут на его лице отразилась грусть.
– Я не понимаю, как ты можешь покупать мясо там… Готовить из него тут… Снова